DNCE - Good Day
Это все не было случайностью или нечестивым схождением планет млечного пути. Так было и десять лет назад, и двадцать, и даже на прошлой неделе Мортиша вновь оказалась на скамье за металлической решеткой в местном отделении полиции. Казалось бы, ничего особенно, и именно так будет считать Корхонен. Она уже пришла в себя, и не несла чудовищный бред, едва ли сопоставимый с реальностью. Не кричала, возмутившись тому, что ее вчерашним вечером постыдно повязали напротив печатного издания. И не кидалась, впрочем, на служащих полиции, как это делала вчера в порывах, далеких от страсти. Впрочем, Реджинальд сопел в документы, косясь на нее, находящейся в крыле для временного заключения, и то и дело касался ушиба скулы, которая плыла синяком, - Корхонен вряд ли вспомнит о том, что выбилась из рук следователя, подоспевшего к месту криков, и схватившись за ближайший металлический стул и бросив ее.  Вокруг нее метаются люди, которые ничего ей не могут сделать. Планируют следствие, которое ни к чему не приведет. Очередной в немалом списке прегрешений Корхонен. Она почти не слушает, что ей говорят. Она знает, что на ее имя выпишут приличный штраф, от которого она не откупится впоследствии, но госслужащие ничего ей не сделают и не будут делать, боясь сунуться на ее территорию – почти с каждым так или иначе происходило нечто, от чего несколько аз последователи подумают – соваться ли на территорию ведьмы, или нет.
В голове гудело и она, казалось бы, распухла. Последствия сильной интоксикации на лицо, и Морти уже чувствовала нутром, как Хоу Лун будет на нее укоризненно молчать и складывать руки в свои просторные рукава, сидя на тумбе или столе. Но и это отходило на задний план.
- Джерри, - отклкинет она проходяшего мимо мужчину, припадая к решетке руками, - Когда домой?
Джерри напряжется, но не обратит внимания на заключенную, от которой в общей камере шарахнулись все, вплоть до ночных забияк размером с четыре Морти, зажавшись по углам. Женщина припадет к решетке грудью и лицом, прохлада металла немного отрезвляла. Ноги чуть подкосятся, и ведьма картинно повиснет на прутьях, строя жалобную мордашку.
- ЭЙ!
Первое правило общения с печально известной Корхонен, так это игнорировать ее по максимуму, чтобы не столкнуться в прямой конфликт, исход которого мог выйти абсолютным боком. Второе правило – не принимать все излишне серьезно, чем в основном грешили начальники, знающие Мортишу последние три десятка лет и относящиеся к ней больше как к приятельнице, от которой никогда не знающие, что ожидать, но продолжающие исполнять свою работу:
- Морти, - мистер Хоукс, вышедший на утро из отпуска, встретивший Корхонен там же, где он ее и оставлял три недели назад, - Когда же ты пить перестанешь?
В голосе мужчины какая-то непонимающая ситуацию добродушность, а в глазах – усталость на месте после продолжительного отпуска вдалеке от своры и проблем полиции.
- Я бросаю, Стиви, – со святостью охрипшего и немного подопухшего ангела лепечет Мортиша, - Больше не повторится.
Крупный мужчина фыркнул в седые усы, контрастирующие с его красноватым загаром.
- Ты мне говоришь об этом уже последние пятнадцать лет, Морти, – резонно произнес Стивен и покачал головой, - За тебя внесли залог, сейчас заполнят все документы, и можешь идти домой.
Это вряд ли был китсуне, который наверняка даже не было в курсе того, что его сожительница оказалась в полицейском участке, и скорее всего находился в своем клубе, в котором сама Корхонен не появлялась. В отличии от лиса она не имела возможности телепортироваться. И сын не имел таких денег, чтобы высвободить свою мать, да и к тому же он вряд ли даже при наличии средств отдал ее по душу Морти. Кто?
- И, пожалуйста, – попросит капитан полиции, - Давай по крайней мере сегодня без приключений и возвращений сюда, у нас будет проверки ближайшие неделю. Надеюсь, мы друг друга поняли.
Мортиша кивнула, но не пообещала мужчине то, что она не будет пить. А в алкогольном опьянении она никогда не следила за тем, что и как делает в виду потери ощущения релаьности.
Ее грубо повели под руку из камеры, не смотря на то, что ведьма даже не упиралась. Она ворчала всю дорогу и пыжилась на молодого офицера, который под конец едва ли не нес ослабшую и капризничаю для проформы ведьму.
- Ваша мадам Корхонен, - ее подпихнули к стоящему спиной мужчине, в котором Морти не признала знакомого, - Не теряйте больше… пожалуйста.
- У меня нет родственников, - с едкостью в голосе проговорила сейдкона и скривилась, делая шаг назад, чтобы осмотреть неспешно оборачивающегося мужчину, - Чертовы эмигранты… Как же я вас ненавижу.
Скажет раньше, чем подумает. Черные глаза и сдержанно уложенные волосы, темные как смоль. В виду последних событий в Европе Корхонен особо не любила всех, мало-мальски напоминающих ближневосточных перебежчиков из-за войны в Сирии.
– Милая, ты заставила о себе поволноваться. Похоже, придётся приставить к тебе врача… - любезно донельзя, ее почти полюбовно подхватят по локоть и поведут на улицу, и стоило незнакомцу вместе с ведьмой покинуть пределы участка, как Мортиша ощутит до боли сжимающиеся на ее руке пальцы.
На  улице было пасмурно и собирался дождь.
- Это что за шутки? – дернется уже с большей прыткостью, делая несколько шагов в сторону, но так и не сумев вырваться из захвата на локте.
- Тебя не так легко найти, ведьма, - даже голос с трудом напоминал о том, кто такой этот человек, - Неужели ты думала, что спрячешься от меня?
Секунд десять для осознания. Морти еще раз качнет рукой, пытаясь вырваться. Зазвенели многочисленные браслеты, которые чуть ли не слетали с худого запястья.
- Было бы от кого, - фыркнет Корхонен, скривившись в лице и качнув челюстью, - Думаю, мое времяпровождение с тобой никак не связано… мистер? – в голосе появилось заунывное задумчивое мурлыканье, - Мистер Ллойд? Лордх? О,  не мучай мое сознание, если что-то хочешь, купи мне что-нибудь, что горит от спички.
История с драконом была очень щекотливая, и то, что сделала год назад Морти для него совершенно не то, что следовало бы рассказывать друзьям. Однако, это не подразумевало то, что она его боялась или присмыкалась, боясь за собственную сохранность. Не было того, что боялась Корхонен, все самое страшное уже давно было позади.
- Твоя машина? – качнула она головой на лексус, припаркованный около участка. Дорогая машина премиум класса выгодно выделялась на фоне служебных автомобилей, - Подвезешь меня до дома – там и поговорим… И отпусти меня, ящерица комнатная!
Морти дернулась еще раз, наконец высвобождая руку. Качнув грязной гривой волос, она обошла машину, спотыкаясь и от того припадая ладонью на капот авто дракона. На глянцевой поверхности остались царапины от тяжелого металла браслетов, которые так и не заметит сама ведьма. Морти вполне своевольно воспользуется чужим средством передвижения, чтобы оказаться домой как можно раньше.

Морти неуклюже упала на сидение по левую руку от водительского места. Она охнула и зажмурилась на секунду, подхватывая юбки, но особо резко закрывшаяся дверь, все же, прищемила подолы намертво. Дракон не стал заботиться о комфорте новоявленной попутчицы, и даже не обратил внимания на нее, избегая прямого взгляда.
- Не очень и хотелось, - выдохнула охрипшая Корхонен, устраиваясь поудобнее. В подобного класса машинах ей, кажется, еще недоводись бывать и кататься, поэтому она с любопытством рассматривала гибридную панель управления, - Знаешь… Мистер… Ох.
Она опять забыла фамилию.
- Ты не очень внятно напомнил мне свою фамилию, прости, - проговорила она, когда Маркус опустился рядом за руль, - Но ты мог бы быть повежливее.
Мортиша. Одно слово, столько понятий. Сейчас она с не самой четкой улыбкой  обратилась вниманием на панель управления гибридного авто.
- Ты могла бы хотя бы поблагодарить меня для приличия, - парировал дракон, отчего женщина на мгновение выпятила губу, будто бы соглашаясь, но на этом вся ее благодарность тут же закончилась, - Я отдал им за тебя три тысячи. Кто знает, сколько бы ещё ты там просидела?
Щуплые плечи качнулись. Деньги большие по меркам  Корхонен и правда не знала, сколько бы она просидела в камере. Сивенсон говорил про проверки, и оставшиеся клетки здравомыслия в голове предполагали, что безопаснее ведьму было бы держать за решеткой, за в самом дальнем уголке, чтобы не отсвеичвала и не отвлекала сотрудников участка.
- Ну, полагаю, тебя заботит не то, сколько бы я сидела там, - с некой едкостью опустила Морти, с удовольствием услышав мягкий рык двигателя, - Правда, что она ездит на электричестве?
Машина интересовала сейдкону куда больше, чем то, с чем пришел к ней мистер Ломбард. Она даже не совсем осознавала, сколько времени прошло с ее последней встречи. Казалось бы, еще недавно люди ходили с копьями и щитами, а сейчас катаются на металлических конях. Так давно это было.
Повисло молчание со стороны водителя, от которого Морти не переставала говорить.
- …о, я помню, как ввели в народ эти машинки, которые нужно было заводить вручную, наяривали как бати мамкам, в позе раком, – она вряд ли хотела слушать что-то из уст мужчины, мимо проносились светлые улицы Дублина. Сама бы она очень долго шла домой, и не факт, что дошла бы, -Забавно, сейчас так делают?
Женщина рассмеялась, коснувшись языком треснувшего уголка рта. Боль сразу же снизила ее настроение на пару градусов. Она просто продолжила после изредка говорить Ломбарду, где и на какой улице поворачивать, но когда заговорил бортовой компьютер, то ведьма осеклась, поддавшись вперед из-за любопытства, от чего едва ли не влетела в панель от резкого торможения на светофоре из-за забуксировавшей спереди иномарки.
- Поаккуратнее… - пробухтела Морти, насупившись, но ничуть не обидевшись, - Заедем в супермаркет, у меня голова болит.
Она не помнила даже, что вчера сделала, но в обвинении, выставленного сегодня утром, ей постановили как всегда хулиганство средней тяжести, повлекшие собой вред частной собственности. Опять.
– Открой бардачок, - все же посоветовал Марк, вряд ли меняясь в тональности голоса, - Тебе может быть интересно познакомиться с господином егермейстером.
Мортиша замурлыкала на пару секунд, потянувшись к указанному бардачку:
- Шайтан демон, как она открывается, - проворчала ведьма, но в следующую же секунду под руками щелкнула крышка, - О, не самый лучший выбор, мистер Ллойд.
Казалось бы, Мортиша даже расцвела. Заулыбалась и перестала скалиться вместе со словами. Неловкими пальцами она не без труда вскрыла бутылку, чтобы жадно припасть к ликеру, который напомнил Корхонен о реальности:
- О, спасибо, - она улыбнулась и потянулась своей рукой к дракона, доброжелательно хлопнув его по плечу, - Спасибо, что довез до дома, детка.
Виднелся обрыв, где вдалеке бледнел выцветший домик ведьмы, находящийся крайне близко к срыву вниз. Сюда не вел муниципальный транспорт, и жители здешних консервативных домов так же редко появлялись у ведьмы. Полное одиночество, окутанное страхом общественности.
Стоило лексусу остановиться, как Корхонен тут же, неловко взявшись за дверцу, едва найдя рычаг открывания оной, вышла из салона, с удовольствием ощутив порыв соленого ветра и не забыв при этом прихватить с собой бутылку ликера. Будто бы забыв о существовании Маркуса, ведьма поплелась по траве к дому, не греша прихлебыванием из бутылки. Сделав с десяток шагов, она на секунду обернулась, не останавливая свой шаг:
- А че хотел то? – наконец будто бы проблеском озарения спросит ведьма потеплевшим голосом, оказавшись в тени собственного дома.

А вместо ответа мужчина поравнялся с ней быстрым шагом, и не сбавляя темпа потянул ведьму к ее же дому. Широкий шаг не был покрыт шажками ставшей вдруг ведомой ведьмы, которая стала вдруг спотыкаться, ворча и путаясь как и в ногах, так и в собственных мыслях и словах. Она была не против вторжения в свое пространства, но Морти попросту не успевала за драконом, который мало заботился об своей «родственнице».
Внутри дома сквозил ветер – за ее отсутствие открылось форточка на кухне со стороны моря, и она то и дело скрипела, порываемая шелестом  низко висящих к потолку трав – не смаое лучшее место для хранения, но Корхонен уже давно забыла, зачем они ей были нужны. Женщину наконец отпустили, а Маркус не сбавляя скорости направился вглубь ее скромного жилища, на что сама Морти едва ли обратит внимание. Она держала путь на кухню, где поставила начатую ей самой бутылку, любезно одолженную мистером Ломбардом, на тумбу, а сама потянулась к шкафчику, вытаскивая потрепанный и от того потемневший пакет с конфетами. Позади нее раздался шум, от чего было ушедшая в свои мысли сейдкона все же обернулась через плечо, увидив, как ее гость в ее доме начал ворошить ее стеллажи:
- Я бы посоветовала лишний раз не дергаться, - не совсем внятно произнесет она и зажмурится на несколько секунд, чтобы чуть яснее посмотреть на замершего мужчину, - Там рог шуримского буйвола, - она вернется к конфетам, разворачивая из фантика одну из  них, - Уронишь – от тебя останутся одни крылышки.
Морти в принципе не умела шутить, и даже не собиралась. Соскребать ящерицу со старинного паркета ей не хотелось, и тем более не хотелось лишний раз наводить уборку, не трогала полки – и он пусть не трогает, но нет же… Ведьма надкусила чуть заветренную конфету, из-под полуопущенных ресниц наблюдая за Марком, который замер, а после направился к ней:
– Это всё ерунда. Где же ты её держишь?
Стесанная вчерашним падением на асфальт бровь с тонким слоем застывшей крови приподнялась в задумчивом жесте, а сама Корхонен качнула бедром, прислоняясь поясницей к тумбе, лицом к происходящему. Хоу Луном тут и не пахло, лис бы уже дал ей о себе знать, будь он тут, однако, Китсуне отсутствовал. Но и этот тревожный колокольчик пропустит мимо внимания женщина, едва ли пришедшая в себя после серьезной попойки.
Осознание не придет даже тогда, когда  рядом окажется дракон, совсем не смущенный окружением или же нелицеприятным обликом ведьмы. Морти обдало едва уловимым ароматом дорогого парфюма, а от прикосновения к собственному лицу почти мгновенно потемнела, но не уходя от контакта:
– Помнишь, как ты забрала мою душу, ведьма? – проговорил негромко, почти шипя, дракон. Пауза, достойная королей, в долю секунды, чтобы тут же продолжить, - Я собираюсь вернуть её назад. Будет очень здорово, если ты это организуешь максимально быстро. Я потратил довольно много времени на то, чтобы тебя сюда притащить.
- Ах, душа… - растерянно пробормотала она, опустив голову и высвободившись от контролирующей руки мужчины, начала вдруг хлопать по карманам, надеясь найти хоть что-нибудь, вероятно, ту самую душу. Но нашла она отнюдь не душу Ломбарда, а растрепанную пачку сигарет, которую ей вернули в полицейском отделении.
При себе она не хранила души, и тщательно контролировала оборот такой ценности в своих руках. Ей пришлось лишиться одной из самых лучших эссенций, больше похожих на крупный бриллиант, внутри которого была заключена сила человека, чтобы достать необходимую из полчища на дне Хельхейма. По логике мира, там должна была оказаться взамен душа дракона, но Морти не была дурой, чтобы отдать просто так такой редкий экземпляр.
- А с чего, прости, - вдруг серьезно спросила она, полностью сфокусировавшись на лице напротив. Мортиша заложила в зубы сигарету, - Я вдруг должна ее тебе отдать?
Она уперлась рукой в грудь Ломбарда, отталкивая его и отходя в сторону, поджигая сигарету и делая первую затяжку. Спустя пару шагов она обернулась, вновь посмотрев на Маркуса, не замечая исходящую от него ярость:
- Если все правильно, то около полугода назад мы с тобой, я и ты, заключили сделку, - она качнула рукой, указывая сложенными вокруг фильтра пальцами на себя и собеседника, - Я, в обмен на твою душу, достала тебе душу твоей бабы, да?
Было бы наивно думать, что Корхонен что-то забыла. Как бы она не пыталась убить свою память, у нее не получалось, но ведьма не оставляла попыток. То путешествие в Хельхейм было ужасным, но она справилась, не без помощи более сведущего в мире духов китсуне. Забыть такой опыт было бы кощунственным.
Она выдохнула дым в сторону дракона и приблизилась уже сама:
-Все верно? Все нюансы нашей сделки я учла? – потеряв свистящие в голосе ноты жестко произнесла Морти, вдруг теряясь и забывая о присутствии в ее доме Маркуса. Взгляд точно так же погас, - Твоя душа – теперь моя, и ты ее не получишь. А теперь иди отсюда, детка, домой, оставь меня.

Но отстраниться Мортиша не успела. Женщина сделала один шаг, опрометчиво обернувшись спиной к дракону, чью агрессию не ощущала и не видела. Для нее подобные ситуации были вполне себе в рамках дозволенного, ведь очень часто она исполняла низменные желания с особой точностью, которая не устраивала более одухотворенных посетителей ее дома. Любовь? Любовь до гроба, до одержимость, до убийства. Богатство? До потери себя в миру, до скандалов и ближайшей смерти. Слава, душащая на пределе людского почитания. Талант, никому не нужный в обществе.
Морти осклабится в ту же секунду, когда ее дернут за плечо. Вскрикнет предупреждающе, когда ее схватили за воротник платья другой рукой, будто бы это ей поможет избавиться от захвата. Заскрипела старая пуговица, а от удара спиной и головой об шкаф рядом с мойкой на кухне зазвенела посуда, рискуя упасть и разбиться от еще одного подобного удара. Мортишу обдало раскаленным дыханием, от которого самой Корхонен стало вмиг труднее дышать, - в носу будто бы пересохло от гари.
- Ты всё же кое о чём забыла, - цедит на пределе спокойствия, только вот конкретно этот настрой не передавался от нависшего над ведьмой мужчины. Будто бы растягивая момент, он плавно отнял сигарету от губ Корхонен и, ломая ее в руке, перевел свой черный непроницаемый взор на лицо замершей Морти. Сломанная сигарета упала на край локтя ведьмы, а после и на пол, оставляя за собой тлеющий слой пепла.
– Ты забыла рассказать мне о том, что случается с теми, кто возвращается с той стороны. И ты явно забыла о том, с КЕМ ты заключила сделку. Может быть выпьешь ещё?
Женщина вздохнула полной грудью и склонила голову чуть к плечу, приподнимая брови и глядя под другим углом на своего вынужденного собеседника. Кончиком языка она коснулась места, где был фильтр сигареты, слизывая неприятную сухость:
- О, - не менее тихо и четко проговорит Корхонен, улавливая эту агрессивно-интимную ноту заигрывания на самой грани, - Само собой разумеющееся. Но при такой нестабильной компании не думаю, что это хорошая идея.
Она безоружна, и слабо понимает это, ведь это не важно.
- А что-то не так, ящерица? – с большей агрессией продолжит Мортиша
По ту сторону от жизни душу меняются. Им, сохранившим свою прошлую память, не выдержать того гнета бездонного хаоса и уныния. Но ведь это такие мелочи.
Она безоружна. На ней лишь безделушки, либо давно потерявшие свои силы, заложенные ей самой в украшения, либо просто приобретенные по непонятным для ее самой в пьяном угаре причинам. Но ни одна из них не защитит ведьма от физического насилия, и уж тем более от стихии, которая не могла причинить вред самому дракону.
На угрозу сломать ее как предшествующую сигарету Корхонен закатила глаза, расслабляясь в захвате мужчины. Она облокотилась спиной на шкаф, едва запрокидывая голову и позволяя касаться себя черным, мерцающим в свете солнца из окна, когтем. От ощутимой покалывающей боли на лице напряглись плечи и шея, на щеках мелькнули и замерли желваки от стиснутых намертво челюстей.
– Подумай, ведьма, стоит ли одна испорченная душа невыносимых страданий?
Про свою ли он? Мортиша бы с этим не согласилась. Про душу своей женщины? Тем более. Суть в памяти, которая осталась и есть в душе, попавшей в Вальхаллу. Офелия едва помнила свое имя, но за годы она чётче запомнила то, что происходило в аду. Про кого ещё? Про саму Корхонен? Губы ведьмы разомкнутся, обнажая линию зубов, только после она начнет говорить:
- Да что ты знаешь о страданиях, ящерица, - говорит так, будто разговаривает со своим старым другом за бутылкой вина или чего покрепче, - Что было в твоей жизни такого, что ты не можешь вспомнить без содрогания? Такого, что снится тебе в кошмарах каждую ночь? Ты пытаешься вернуться, сделать по-другому, но больше не можешь. И выходит только хуже. Эмоции, они убивают и ранят, делают из тебя шмат мяса, - сам голос стал ещё тише, приобрел свистящие ноты. Мортише стало больно, но делиться этим она не собиралась ни с кем либо, тем более с драконом, - Шмат, истекающей кровью, и который уже не собрать в единое целое.
Корхонен осталась расслабленной, пусть вся и напряглась как пружина на уровне, недоступном для обычного взгляда:
- Хотел счастья, ящерица? - с мнимым пониманием уронит Морти, поднимая взгляд выше, от золотистых глаз с вертикальным зрачком, на центр лба мужчины, - Так его нет. Ни для кого. И даже для тебя по той цене, по которой ты заплатил.
Взгляд поднялся ещё выше, на потолок. Сейчас ведьма говорила даже не о бизнесмене, пусть и общая суть улавливалась, и она продолжала вещать:
- Что же не так? Неправильная формулировка или несоответствие желаемого с действительным? Или же личные стремления, которые невозможно воплотить? Ох, как это обыденно и приземленно. Но даже если так. Что не так, Ллойд? Где твоя радость от возвращения твоей бабы?
Морти закрыла глаза, чтобы вновь упереться всем своим вниманием к правильному и грубому лицу мужчины:
- Не больше, не меньше, - ведьма вновь напряглась, пытаясь вырваться, но ни единого шанса на то, чтобы покинуть пределы захвата, - Но тебе, по всей видимости, мало?
Лицо Корхонен исказила усмешка:
- Жалкий, - констатирует она с такой же лёгкостью в голосе, без злобы и агрессии, как говорила до этого без оглядки на саму себя, - Отпусти меня, и иди домой.
Новая попытка шарахнуться закончилась ничем, но зато Мортиша почувствовала, как на ее шее смыкается сильная рука, а лёгким едва хватало воздуха.
- Хватаешь ты сейчас точно не свое, ящерка, - проговорит женщина, хватаясь одной рукой за запястье Маркуса, но не в силах отнять эту силу от себя. Игра и общение заходило за грань разумного, и Корхонен это понимала остатками разума. Свободной рукой она схватилась за тумбу рядом, удерживая равновесие, и силах нащупать нож, брошенный недалеко от плиты. Но Хоу, готовящий на ее столовом уголке, убирался после себя, и поэтому Корхонен не могла ухватиться за желанную ручку. Зато под руку попалось совершенно иное.
- Не играй с огнем, гнида, -  процедила Морти, коснувшись костяшками прохладной стороны бутылки с егерем, любезно одолженной самим Ломбардом.
В следующее же мгновение слабая рука метнулась, перехватывая горлышко бутылки, а после с отведённого локтя Морти ударила тяжёлым боком тары в висок Маркуса. Полетели осколки, а на нее саму брызнул алкоголь. Воспользовавшись заминкой, Корхонен в одно движение отмахнула от себя кисть дракона, сиганув в сторону и огибая диван, и направившись к выходу из дома.