Сектанты, приносящие человеческие жертвы. И не только! Как они смогли докопаться до таких высокопоставленных господ - только теория позволяет объяснить.. Каин не знает. Да что там, куда проклятому знать, впору гадать на ромашке. Вариантов было несколько, на самом деле - во главе культа было создание, умеющее вычислять таких же, как оно, и обозначающее цели для своих служивых, либо же, что более страшно, это были люди и их технологии, технологии, наконец-то научившиеся вычислять нелюдей.

Посланный на тайное задание вместе с архангелом, Каин чувствовал себя так, будто путешествует вокруг земного шара на крепко обвязанном бечевой пакете динамита. С зажженным фитилём неизведанной длины.
Не то чтобы он не любил архангелов, что вы.
Сыновья Божьи заслуживали определённое место в его сердце, такие поразительно покорные, чистые, белокрылые, к ним хотелось приблизиться, Каин их совсем не боялся. Никто из них лучше не знал его проклятие и никогда бы не поднял на него руку.

В том числе - сегодня.
Костюмы сектантов он достаёт, вырубив парочку, сняв с них одежду, затащив в какую-то подсобку и придушив на совесть - они не должны помешать.
Балахон смотрится на нём ещё куда ни шло, но на двуметровом Гаврииле откровенно глупо.
Это не замечает никто.
Они вклиниваются в колонну сектантов, движутся вперёд маленькими шажками, поразительно медленно, потрясающе скучно, Каин бы попытался их хоть как-то подогнать, поторопить, но задание у них сегодня состоит в скрытности. Нужно узнать, кто стоит за этим всем. Кто пытался убить через ритуал - предположительно, украв часть силы - сперва Люцифера, потом наяду и адского пса... И это лишь случаи, известные им. Стыдно, дублинскому отделению должно быть чертовски стыдно!..

Из-под низко натянутого капюшона лиц почти не видно, а жаль, Каин хотел бы запомнить их.
Честно говоря, его по-прежнему терзал голод.
Не немыслимый, но где-то на той странной стадии, когда биение сердец живых существ вокруг слышится приглашением к трапезе.
Каин сглатывает наполнившую рот жидкую слюну.
И ухватывает за запястье подхватившегося было Гавриила. С чего бы?..

Ах, точно... Взгляд проклятого скользит по жертве. Пока живой и невредимой. Тщательно вымытой, очищенной от грязи, волос, всего лишнего, Каин втягивает носом воздух, звериное чутье подарило ему некоторые возможности, кажется, она ещё девственница... Как говорит Гавриил? Чистая душа?..

Хватка на чужой руке становится крепче.
Каин осматривает девчонку. Так хороша, что даже немного жарко. Крепкие, чуть полноватые бёдра, острые тонкие колени, выраженная талия, упругая высокая грудь. А, главное, россыпь веснушек - не только по бледному лицу с полными, сочными губами, а и по плечам, груди... Когда-то Каин сам бы с удовольствием принял в дар такую девушку. Слизывал бы поцелуи солнца с её плеч и живота чуть влажным языком перед тем, как обнажить полную зубов челюсть, перед тем, как вонзить их в мягкую, словно заранее предназначенную для этого плоть... Она бы кричала. Она бы стонала, очень громко, прерывисто, почти так же отчаянно, как если бы её трахали, потому что это тоже было бы впервые и дьявольски больно.

Обезбол нынче не в почёте.

Каин крепко держит за руку своего напарника.
Держится в ряду послушников невиданной секты, приближаясь к алтарю по мере возможностей. вот перед ними - подставка с кинжалами, отменная ковка, заостренные лезвия, хорошее качество. Достаточно для того, чтобы вспороть девчонке живот. Или чтобы просто перерезать вены - вдоль белоснежных рук, на совесть, так, что не зашьет ни один хирург.

- Дурак, - Каин смеётся неслышно, крепче ухватывает Гавриила за руку, успокаивающе сжимает его стиснутый кулак пальцами. - Ой дурак. Что тебе - одна жизнь? Хотя девчонка хороша, не спорю, какие глаза, какие волосы... Помешай всему сейчас, - предупреждает Каин.

  - Помешай всему сейчас, и мы никогда не узнаем правду.

Предупреждает, теснее обхватывая чужой кулак худыми пальцами, стискивая чужие костяшки, в гранящем с пошлостью жесте скользя большим пальцем внутрь, в его сомкнутую ладонь, оглаживая её изнутри осторожно, с умеренным нажимом...
Каин разворачивается к напарнику лицом. Всего на пару секунд.. Этого времени хватает для того, чтобы чуть поправить светлую прядь волос. Едва ощутимо коснуться скулы - подушечкой пальца. Кончика носа - собственным носом... Практически жмуря глаза.
Напомнить о том, что смертные - правда, не главное...
А расходный материал.

- Жертва, - шепчет Киран, обдавая жаром чужое ухо сквозь ткань капюшона. - Одна жертва или вся правда о жутком культе, Гавриил. Прими решение.

Руку Гавриила Киран таки выпустил.
Мазнув напоследок всей пятернёй по раскрывшейся неосмотрительно, чуть влажной, резко охладевшей ладони.
Очередь подвела к ритуальным клинкам именно их.
Какая насмешка!..
Какое везение.

Отредактировано Ciaran O'Flaherty (2018-07-12 01:32:18)

За годы жизни Каин приобрёл отличную привычку. Навык.
Считывать эмоции по жестам.
Чужое омерзение - по поджатым губам, накрепко, до белизны сжатым пальцам, и задержанному дыханию.
Архангелы его не любят. Каин не знает наверняка причину их нелюбви, может, метка Отца действует тошнотворно, может, само воспоминание о тех событиях вызывает рвотные позывы, а, может, он, являет собой средоточие греха с этой меткой, разукрашенный Яхве словно рождественская ёлка, и вызывает неоднозначные эмоции у всех, кто способен это видеть?..

О восприятии христианскими (и нехристианскими) существами его проклятия он никогда не интересовался напрямую. Лишь со временем понял, что достаточно беспринципных даже его прямое наличие не смущало ничуть и они могли использовать его в своих интересах. А с принципиальными, как Гаврриил, было куда сложнее. Весь подтекст, который Каин вложил в свои жесты, заботливый, успокаивающий подтекст, прошел мимо архангела, впрочем, стоило ли удивляться, что священное создание пренебрегало его знаками внимания? На какой-то момент Каин замер лицом к лицу с Гэблиэлом, невольно сравнивая прегрешения, сравнивая послужной список, у него на счету - отдельные люди, у его напарника же - целые города, сброшенные с высоты на землю, вымершие от голода, обращенные в камень...

Всё, что испытывал по этому поводу Киран - надо было искать другой путь. Другой способ избавиться от проклятия, или жить с ним, а на Яхве больше не надеяться, этот ублюдок испил достаточно человеческой крови, его крови.

Каин не удивляется, когда архангел отступает в сторону, предоставляя ему почётное место палача.
Но пока что святой архангел Гавриил, архистратиг небесного Воинства, почётный член команды оперативного реагирования и не последнее там убийца, не просто убийца, а массовый убийца, предоставляет "сложную" задачу ему. Каин делает шаг вперёд, рассматривает послушно улёгшуюся на алтарь жертву - вблизи ещё красивее, до безумия! - и рассуждает. Что именно думает сейчас Гавриил? Этот поступок недостоин его, но цель достойна? Он слишком слаб, чтоб идти в расследовании до конца?..

Забавные мысли. Как детский паззл.
Каин тем временем берёт в руки жертвенный кинжал с гравировкой, и чуть шершавая рукоятка ложится в его ладонь, как влитая. Отменное покрытие. Отменная балансировка.

Голос "дирижера" звучит достаточно громко, звучно, красиво. Впечатляюще. Каин собирается найти его после и удостовериться что это не актёр театра, считающий, что озвучивает цирковое выступление или банальное шоу. Где никто не умирает. Где никто не
проливает и каплю настоящей крови... какая шутка, правда?..

"Первый - за маму" - вторит чужой голос в голове Каина и он, словно одержимый, вонзает острие кинжала в живот девушки, удивляясь, что она не орёт, впрочем, очень быстро ощущая носом запах опиатов - кажется, её одурманили; "первый - за маму, за шлюху Еву, которая была настолько безотказной дурой, что принимала Адама после того, как он трахал овец и коз, иногда между, какое здесь может быть место смущению, правда?..."

Каин ведёт острием снизу вверх, вспарывая молочно-белое брюхо. Обнажая его нутро, алое и воняющее испражнениями, как у всех... кем бы ни был человек, насколько бы он ни был красив. Изнутри он вонял дерьмом. Каин, как людоед, на себе успел ощутить это. И этот неизменный запах был ему омерзителен.

"За маму, которая рожала вас, чтобы вы спаривались друг с другом, несмотря на то, что Господь запрещает кровосмешение, или это он уже позже запретил? Никто не в курсе. Маразматик всегда выдумывал правила на ходу."

Каин выдёргивает кинжал из чужого на удивление неподвижного брюха, и снова слышит голос, который опять задействует в нём воспоминания.

"Второй - за папу, которому было на вас плевать.
Который был слишком занят осеменением и с трудом отличал вашу мать от овцы, козы, или даже барана. За незабвенного Адама, фаворита Яхве, который, в конце концов, так и стал лучшим из его прообразов. Молчаливый, тихий... Убеждённый в своей правоте. Его толком не наказали даже за то, что он сожрал яблоко с древа познания. Изгнали из Райский кущей, но что? Матерь приговорили к мукам и заставили истекать кровью.
А отец?
Какую ответственность он смог понести?
Преждевременную эякуляцию?
К тому же, во сне?..."

Каин не помнит глаза отца.
Его руки, голос. Не помнит единого дня, что они провели вместе.
Не помнит ничего.
Но руки его уверенны настолько, что даже не вздрагивают.
Уже обагренный кровью кинжал вонзается между пятым и шестым ребром. Глубже.. Сердечная мышца довольно упруга, и, чтобы проткнуть её, нужен определённый нажим. Потому Каин очень быстро ощущает, когда протыкает юное, невинное  сердце.
И, чуть разворачивая лезвие, рассчитывая на его зазубренное острие, расширяет края раны.
Кровь будет бить фонтаном.
Пульсировать неостановимым потоком...

"Третий - за дедушку".
Каин наклоняется над вздрагивающим в агонии телом.
Вдыхает забивающийся в ноздри аромат металлической крови, молодой, свежей, такой вкусной, что хочется слизать её с беелсой кожи. Третий - за дедушку - шепчут голоса в его голове.
За Яхве.
Каин прокалывает кончиком клинка тонкую кожу аккурат под левой мочкой уха девушки.
Прокалывает и не торопится действовать дальше.
Он вспоминает, ему, право, есть что вспоминать.
Забытье, которого его лишили, проклятие, которое оставили навсегда с ним.
Странные правила, которым стоит повиноваться, но и это не является универсальной таблеткой?...
Каин почти хохочет. Проглатывает рвущийся из горла смех. Действительно, небесный путь. И ведёт клинком по гладкой коже, глубоко перерезая её и сосуды, артерию в том числе - до мочки правого уха.

В этот момент глаза девчонки уже почти не шевелятся, не вздрагивают зрачки.
Кровопотеря - кое-что, с чем не уживётся ни один из людей, и на этом их короткий земной путь будет окончен.
Каину почти завидно.

Он опускает нож на алтарь рядом с телом, которое теперь больше напоминает расчерченную картину.
Поглядите-ка.
Полотно в стиле нео-модернизма.
Венецианский красный - поверх цвета бедра испуганной нимфы!...
Какова прямота алых лучей. Какие направления.
Красный цвет в эпицентре - разорванном брюхе - напоминает солнце, с донельзя вертикальное вырезом, остальные раны, пусть и нанесённые на совесть, истекали кровью меньше - им её банально не так много осталось.

Каин осматривает творение своих рук.
Ровные, не расцарапанные ни в одном месте, не разодранные, гладкие, словно нарисованные кистью края раны. Он забил её правильно. Брат учил его забивать скот так, чтобы он не страдал. Чтобы не испортить шкуру... И сегодня Каин постарался на славу.

Из забытья его выводит всё тот же чарующий голос и чужая рука на плече - Гавриил?..

- Сегодня Небесный путь зашел необычайно далеко. Жертвоприношение прошло гладко. Он хочет видеть вас у себя.

Отредактировано Ciaran O'Flaherty (2018-07-16 02:26:39)

Убийца Королей, избалованный богатой инкрустацией в рукоятке кинжал Каина, тоже с ним. То самое лезвие, что обрекло на смерть многих неугодных Яхве. То самое, что проткнуло в нужный момент Артура.
Киран практически ощущает шершавую рукоятку ладонью, но пока что рано. Оружие скрыто умелой магией от посторонних глаз, но достать его, если что, будет делом долей секунд.
Киран не торопится.
Они здесь не затем, чтобы убивать, в самом деле. У него даже практически чистые руки, на самом деле, какие ещё убийства?..
Резать надо уметь правильно, и Киран умел, его ещё брат учил, как не пачкать себя и окружающих, забивая скот.
Даже если вместо скота - молодая, совершенно невинная девушка.

- Готовы-то готовы, - шепчет на ухо напарнику Киран, ещё немного попыток расшатать это бревно, - но ты хоть признаки жизни подай, твоё оцепенение невооруженным взглядом видно. Или это типа роль такая? Так тут те ещё мясники, дружище ангел, не поверю, что тебя, убийцу городов и народов, так впечатлила смерть одной девчушки!..

Всё это проклятый выпалил, пока они остались наедине под дверью, до того, как она открылась. Всё же, у них парная работа, а сейчас у Кирана ощущение, что он тащит за собой здорово охреневшее полено. Он и сам, конечно, был немного удручён происходящим, и запах свежей крови на какое-то время выбил его из колеи, но теперь они были далеко, тело было на расстоянии нескольких десятков метров и запах свежей вкусной плоти так сильно не щекотал ноздри.
Киран, можно сказать, пришел в себя.
Но первым за порог не ступил, когда дверь распахнулась. Подождал, пока это сделает Гавриил, словно это было подтверждением того, что напарник в порядке.

А, раз в порядке, действуем по плану!
Киран очень сомневался, что фолиант или манускрипты, по которым действует секта, упрятаны здесь. Но здесь наверняка могут быть копии или наводки, которые помогут им в дальнейшем. Главное было - выяснить, как эта кучка людей получила возможность превращать существ в желеподобную субстанцию на продолжительный отрезок времени. Уложить Люцифера, знаете ли, не так-то просто. Сам Каин не боялся смерти, но быть принесённым в жертву какими-то людишками, он давит в себе нехорошее, некрасивое, совсем уж неуважительное словцо - вшами, - слишком бесславно. Он не согласен.
Потому бесчинство нужно прекратить.

- Аудиенция у вас - такая честь для нас, мессир.

Киран выступает вперёд, идёт вглубь помещения, укрытого во тьме штор цвета подсохшей крови, здесь так много мотивов красного, алого, затемненного в разной степени, почти дочерна, такая готическая атмосфера, так тщательно воссоздана, хочется хохотать. Всё для того, чтобы произвести впечатление на нижестоящих по рангу в секте людей.. Пустить пыль в глаза.

Киран собирается отвлечь внимание человека, сидящего за столом. То, что он человек, слышно по запаху. Киран прикрывает глаза, и всё же склоняет голову, скрывая капюшоном, зная - сейчас сквозь тонкую кожу век чуть просвечивает желто-зелёным, обычный эффект, когда он применяет силу в запасе большем, нежели какие-то крохи.
Он "нащупывает" человека напротив - внутренним зрением - и опутывает его тонкой паутиной сна, так аккуратно, ювелирно, что тот даже не вспомнит, как всё произошло. И что было за минуту до того, как уснул, тоже.. Это им пригодится.

- Мы так давно мечтали вас увидеть.. - человек его уже не слышит. Киран это добавляет от себя, для себя. Подаёт рукой знак Гавриилу, чтобы начинал поиски. Сам приближается к сектанту и не удерживается от пакости - стягивает с него капюшон. Запрокидывает его голову, подставляя слабым лучам света...
Совсем молодой мальчишка, прости Господи.
Зачем же ты решил поиграть в Бога?..
Киран склоняется над ним, рассматривая мягкие черты незнакомого прежде лица, прозрачную светлую кожу, единой морщинки!.. Ему хочется сделать кое-что. И ещё - оттянуть веко, посмотреть, какого цвета у этого охочего до власти ублюдка глаза. Были..
Киран думает, посмотреть можно и потом, а сперва...
В его руке снова сверкает кинжал.
Но так и замирает в воздухе, потому что его хозяина вдруг осеняет - а ведь, может статься, перед ними актёр. Подсадная утка, даже не знающая, что убийство было настоящим!.. Скорее всего, так и есть.
Хотя наверняка ему не знать.

Он цепляется взглядом за ноутбук на столе, приваленный какими-то бумагами.
Его надо отсюда забрать, взломать, и проверить.

- Гавриил. Гавриил, скажи, он грешник? Насколько он грешник? - едва слышно произносит Каин, ему любопытно, до чёртиков любопытно, перед ними - актёр, или тот самый сумасбродный убийца, глава культа, которого они все справедливо опасаются и так хотят обезвредить.
Архангел может это уловить, ведь может, правда?..
Киран смотрит на молодое, безмятежное, спящее лицо... Переводит с него взгляд на ноутбук, и обратно.
Эту пропажу наверняка заметят, но она того стоит, верно?..