Это все было любопытно и интересно. Откуда в крови бывшей королевы Лотиана было столько авантюризма, не сказать, но было, и очень много. Она шла не в ногу со современностью, а опережала ее, будучи дамой весьма прогрессивной, но не в том смысле, какими были суфражистки. В общем и целом, Моргауза всегда преследовала свои цели, как бы ее ни звали, кем бы она ни была в отдельно взятый промежуток времени.
Ведьма хотела этот амулет, похороненный с древней провидицей, которая служила то ли Аменхотепу, то ли Имхотепу, в общем, какая разница, фараон он везде фараон. Все больше древние кости, бинты, одним словом мумия. Но Моргауза отчаянно хотела этот амулет, и все еще не придумала, как завершить сделку с Люцифером, достаточно было то, что он согласился на эту авантюру. Впрочем, почему бы и нет? Огромный роскошный корабль, должный совершить путь из Саутгемптона до Нью-Йорка, несколько дней пребывания на нем в самой замечательной компанией. Снять заклинание древних египтян с саркофага, забрать любезную вещицу, и все, и больше ничего не надо.

Будь Моргауза уже провидицей, она бы поняла, что сегодня ей стоило отказаться от затеи, но не сложилось. Ведьма не всегда была внимательна и мудра, а потому мучительно рвалась к новой игрушке, любой ценой. И даже если бы она оказалась внимательна к предчувствиям, вряд ли бы ее это остановило.
Она подает руку Люциферу с самой милой улыбкой. Ей вообще нравится это время – очаровательные наряды, элегантные прически, шляпки, шляпки на любой вкус, перчатки, зонтики, и всякие иные аксессуары. О, Моргауза просто купалась во всей этой роскоши и всей это красоте, прямо лучилась удовольствием под апрельским солнцем и совсем не огорчалась тому, что ей придется провести пару вечером в самом скучном обществе. Потому, что высшее общество было скучным, но если суметь подойти к нему с нужной стороны, то и оно может стать достойным развлечением.
- Прекрасно, мой дорогой, - Моргауза оставляет на щеке Люцифера легкий супружеский поцелуй, вся такая чопорная, только в голубых глазах черти пляшут. Это так приятно, бродить по краю под ручку с Князем Тьмы, прямо идеальное сочетание, ведьма и дьявол, где еще такое найти. – Сколько бы ни угробили, воспользуемся всем, что нам полагается. Кстати, я все равно не верю в непотопляемость, жизнь доказывает, что утопить, сжечь и сломать можно абсолютно все.

Она улыбается милой даме, перед которой распаляется Люцифер, чувствует руку его на талии, но удивление сдерживает, маскирует за все более глупой улыбкой полагающейся блондинке, кивает, подтверждает – да-да, не было пышных торжеств, и так далее и тому подобное, вот уж роль миссис Льюис Хэмилтон прямо мечта, ничего не скажешь. Опирается на руку спутника, придумывая, чем бы огреть шаловливую руку, которая обхватывает ее чуть крепче положенного, будто бы она собирается сбежать прыжком за борт.
Моргауза отвратительно плавает для такого риска.
- Конечно, дорогой.

Она улыбается, и все бы ничего, да вот дорогой «супруг» оставляет даму в дамском обществе, как же дама ненавидит это дамское обществе. Теперь уже Моргауза прикидывает, какую порчу навести на Люцифера, но можно ли навести порчу на дьявола? Она не пробовала, но все бывает в первый раз. И явно не сейчас, они повязаны общим делом, у нее просто нет на это времени.
Моргауза щебечет, отвечает на вопросы, мило смеется, рассказывает о том, как было дело с предложением, мстя Люциферу, снабжая историю такими романтическими подробностями, от которых слишком сладко, но как приятно. Прогулка по палубе, знакомство с капитаном, да-да, вот это самое то. Моргауза умеет очаровывать, Моргауза умеет казаться невинной овечкой, она виснет на руке капитана Титаника, заглядывает ему в глаза, спрашивает:
- А правду говорят, что у нас на борту мумия? И нет, - голос становится тихим, лукавым, - я совсем не о своей свекрови, сохрани, Господи, ее душу.
Капитан Смит смеется шутке, держит даму аккуратно, шутливо улыбается:
- Правда, миссис Хэмилтон. Она находится в хранилище под капитанским мостиком, видимо, это привилегия, я так и не понял, для кого…

В каюту Моргауза возвращается уставшей, но почти счастливой, она все узнала, все подтвердилось, значит, сегодня нужно сходить на разведку, кому-то одному, а вот кому…
- Между прочим, с твоей стороны подло было бросить меня на растерзание этих людей, - Моргауза закрывает дверь и недовольно ворча снимает шляпку, выбивая несколько локонов из прически. – Но зато я все узнала! Саркофаг и правда здесь, более того, капитан Смит подтвердил, что он находится в схроне под мостиком. Представляешь? Он даже не подозревает. Хотя кости, всего лишь кости. Кто может подумать, что кого заинтересуют не драгоценности, которых тут полно, не банковские ассигнации, а мумия, - Моргауза смеется, довольная этим. – Через час мы встречаемся на экскурсии по машинному отделению, и ты идешь с нами. И пока ты отвлекаешь всех, я проверю, что там за замки на схроне. Возможно, какая магическая защита на саркофаге.

Моргауза смеется:
- Так вот как можно вывести тебя из себя. Но, кстати, миссис такая-то все равно узнает об этом, сегодня вечером и узнает. А другая миссия, кажется, сляжет с аллергией на кошачью шерсть, хотя кошек тут нет. И еще одна будет страдать расстройством желудка. При этом, чем горжусь, я не навела ни одной порчи, что есть крайний прогресс на сегодня, обычно это у меня выходит, - Моргауза щелкает пальцами, - легче всего. Но мог бы и предупредить, что будешь рассказывать о маме. Или решил проверить мою сноровку? И как? А нервишки лечить надо, дорогой, а то так и с ума сойти недолго.

Моргауза наполняет лимонадом, любезно принесенным обслугой, стаканы, себе и Люциферу. Она устраивается в кресле напротив, изучающим взглядом рассматривая его. Видимо, она и правда долго живет, слишком долго, в определенный момент перестаешь бояться того, что находится за гранью, тех, кто приходит из-за этой грани. Ведьма всегда умело играла с огнем, играла ради себя, ради своего интереса, горела любпытством изнутри, желая постигать тайны, ранее ей недоступные. Вот и сейчас тянула руки к одной из них, скрытой под капитанском мостиком.
Женщина салютует стаканом лимонада:
- За перемирие. Но как сложно быть дьяволом, не правда ли? Куда ни плюнь, все подсидеть хотять, не удивительно, что у тебя нервы шалят. Может, тебе успокоительного настоя попить? - Лимонад чуть терпкий, наверное, имбиря добавили, самую малость, но вкусно, хорошие тут повара, молодцы, стараются. Хотя за ту цену, которую стоит каюта в первом классе, не мудрено. Дорого, со вкусом, все, как положено: - Мы же не будем топить корабль в качестве отвлекающего маневра? Он ведь непотопляемый. Но на самом деле, все гораздо проще, я скажусь болезной где-то после первой смены блюд, а ты пойдешь проводить меня в каюту. Тогда твоей репутации угрожают сплетни, что твоя мифическая супруга скоро подарит тебе мифического наследника. Но думаю, это ты как-нибудь переживешь. Меня больше волнует, что ждет нас там. Но, думаю, это я выясню в обозримом будущем. - На лице ведьмы отражается задумчивость, она уже перестает улыбаться, прикидывая варианты, теперь ведь дело касается магии, той самой, которой она владеет, но которая умеет неприятно поражать. - Наверняка саркофаг запечатан, не просто так запечатан, а магией, придется снимать заклинание, и вот с этим стоит быть аккуратнее. Я кое-что изучила, предполагаю, что смогу справиться, если, конечно, не возникнет сюрпризов. В качестве сюрпризов может быть что угодно.

О, магия - магия прекрасна, магия незабвенна, магия бесконечно очаровательна, а еще полна неизведанного. Моргауза знает, что легко поймет матрицу заклинаний, в теории ей нет равных, но вот на практике все может оказаться сложнее, чем бы ей хотелось признаваться. Но она не собирается пасовать прямо сейчас. Да и что там, сколько лет этой чертовой мумии, за столько-то веков вся магия могла выветриться, оставив лишь каплю, даже у нее может быть срок годности - но все это слова для собственного успокоения.
Моргауза отставляет стакан, берет из рук Люцифера карту.
- Зачем? Зачем им нужен этот монстр? Покорить моря да океаны? А что потом? В небо будут подниматься летучие дома? Но как ты прав, дорогой, как ты прав, если эта посудина надумает идти ко дну, столько будет жертв, столько невинных душ пойдет ко дну. Хм. Что ж, будут сами виноваты, но хорошо бы без нас, я не люблю холодную воду, плохо плаваю, и не мечтаю о таком.
Моргауза сворачивает карту, вновь прикладываясь к стакану с лимонадом.
- Почему ты согласился на эту авантюру? Мне кажется, у тебя достаточно могущества, чтобы не размениваться на древние египетские игрушки, о которых толком ничего неизвестно. Она вообще может оказаться нерабочей. Потратишь время, и только.

Моргауза смеется. Как все просто, как логично.
- Ненавижу проигрывать. Надеюсь, проверки закончены? А то если ты еще надумаешь устроить парочку импровизаций, мы рискнем нажить неприятностей.
Она все еще улыбается, пока Люцифер давит на больное, улыбаться будет и дальше, хотя хочется впиться наманикюренным пальчиками, вонзить поглубже, чтобы больше не повадно было говорить о том, о чем не просят. Сколько бы веков не прошло, а бывшая королева Лотиана оплакивает тех, кого потеряла.
Того, кого потеряла безвозвратно.
- Он был человеком. Всего лишь человеком.

Вся магия досталась им с Морганой, Моргане больше, Моргаузе - меньше, видимо, отцовская кровь взыграла, вряд ли Игрейна, набожная и правильная Игрейна, могла нести в себе эту искру, но кто знает, с магией никогда ничего не бывает понятно. Жаль, что ни капли не досталось брату, жаль, и от того грустно. Но Моргауза давно отпустила память, чтобы жить было проще, чтобы это не жрало изнутри. Вот и сейчас она продолжает улыбаться дьяволу, но в глазах пляшет ледяной огонь, не надо злить ведьму, она может даже самому Князю Тьмы испохабить жизнь. Хотя бы попытается.
Но вместо того, чтобы тут и сразу кидаться на Люцифера, Моргауза поджимает губы, опускает глаза, это в самом деле очень грустно.
Не будем о том, решает она, делает вид, что это ее не касается.

- Какая ирония, твоя религия сменила мою, выжила ее с моих земель, спровоцировала меня на войну с теми, кого я любила только потому, что христинаство наступала нам на пятки. Обидно, конечно, хотя я сейчас не склонна это обсуждать, случилось и случилось, не спорить же на эту тему.
А Люцифер улыбается. И Моргаузе становится приятно. Потому, что это зеркало ее собственной улыбке, когда больно, но ты улыбаешься, поэтому она понимает Люцифера больше, чем ей хочется, не задает вопросов дальше. Да и зачем? У них есть общее дело, а душу друг другу лезть не хочется, своих потемков хватает в полной мере. Тем более, сойдя с трапа корабля они разойдутся каждый своей дорогой.
- У капитана нет жены, а еще он старый черт, у которого седина в бороду, а бес в ребро. Иначе бы не был бы так мил в ответ на улыбку, чертики в глазах и тихий смех. Он проведет экскурсию всюду, куда только упадет томный взгляд. Так что сделай вид, что ты ничего не видишь. Я буду скромна, но улыбчива. И да, мне тоже тонуть не хочется, поэтому играем аккуратно, ничего не ломаем, в Америку надо прибывать на корабле, а не шлюпкой, замотанными в плед, чтобы не замерзнуть. К тому же вода холодная, - губы Мойры кривит недовольство, она как та кошка, которая терпеть не может воду, и вообще, поднять юбки, поджать лапки, нет, никакого купания в холодной океанской воде, где глубина сомнительная, а дельфины уже закончились.

Ей, определенно, нравится то, что говорит ей временный супруг, о да, скука, это не их удел. Люди мечтают жить вечно, ведьма живет практически вечно, как только с ума не сошла-то за столько лет. Иногда жизнь идет по заведенному кругу, от чего просыпается чувство ненависти к повторениям, и Моргауза ищет пути избавиться от бесконечности одинаковых дней, от которых мутит, но они все равно возвращаются. Может, потому, и совершает она ошибки, может, потому и на костер попадала, благо, спасалась.
Скука - отравляет.
Моргауза улыбается, теперь уже мягче, немного мягче, поднимается с кресла, касается щеки Люцифера:
- Что ж, сделаем все так, чтоб, действительно, все прошло с весельем и задором.

На людей Моргаузе плевать, другое дело, что ее брат не вернется к ней, но это уже частности, к которым привыкаешь. Ей понадобилось достаточно времени, чтобы свыкнуться с этой мыслью. И говорить ни об Артуре, ни о том, как одна религия вытеснила другую, Моргауза не хотела. Но, видимо, чем-то себя выдала, свое волнение, свою боль.
Дьяволу жаль? Моргауза удивленно рассматривает мужчину перед собой. На самом деле, обычная хрупкая человеческая оболочка, не отличимая от нее самой, от любого человека на этом корабле. Еще и смертен, несправедливо и непредсказуемо смертен, как любой из них. Что с ним происходит по ту сторону жизни? Вопрос вертится на языке, но ведьма не задает его, лишь отзывается:
- Давай просто не будем касаться этой темы. У нас есть более насущные дела, не так ли?

Отпустить и забыть, только так можно шагать вперед, проживая век за веком. Хранить в душе образы прошлого, но не искать в чужих лицах знакомые глаза. Так проще, так легче, так болит гораздо меньше. Моргауза знает, что люди не перерождаются, значит, нечего и ждать.
Женщина принимает галантно поданную руку, прихватывает по пути шляпку – дама без шляпки это непорядок, хотя кому она нужна в недрах корабля, но это лишь добавляет доли кокетства, пусть капитан на нее смотрит, пока ему задают неудобные вопросы.
- О, ты много думаешь о риске утонуть. Неужели и правда боишься этого?

Непотопляемость, конечно, миф, можно утопить все, что спущено на воду, но кому надо топить Титаник? Войны нет. Пираты не рискнут напасть на такого гиганта, и вообще, это если в этих холодных и неприветливых водах есть пираты, не викинги же. Она опирается ну руку спутника и соучастника, смеется и качает головой.
- Задай, если тебя это успокоит. Вдруг выяснится, что дополнительные шлюпки где-то спрятаны, хотя какая глупость их прятать.
Солнце уже садится за горизонт, из яркого становится тускло оранжевым, все похоже на апельсин. Говорят, Калифорния штат апельсинов. Или не Калифорния? Где-то был округ Оранж, но это все Моргауза узнает, это ее первое путешествие в Америку, хотя Америка ничуть ее не интересует. Но, будучи там, она удовлетворит свое женское любопытство, посмотрит на жизнь по ту сторону океана, чтобы ввернуться в привычную атмосферу старушки Европы.

Капитан встречает экскурсантов приветливо, с готовностью рассказать о своем суден все, что знает. Предлагает спуститься вниз, и прекрасная миссис Хэмилтон беззастенчиво виснет у него на руке, предоставляя супруга другим дамам на растерзание. Она подмигивает ему, намекая, что придется потерпеть, но ровно до того момента, как в спертом воздухе внутренностей корабля задает вопрос:
- А что там?
- Там багажное отделение, - смеется Смит, заговорщически склоняясь поближе к Мойре: - Там, говорят, самая большая тайна пирамид находится.
Глаза Мойры вспыхивают интересом, но вместо этого она капризно дует губы:
- Древности, это так скучно. Но вы нам обещали показать машинное отделение!
Как кстати юбка цепляется за что-то, чего и не видно, заставляет Мойру отцепиться от капитана, своими бесполезными попытками освободиться, она привлекает внимание Льюиса, вызволяя его из плена щебечущих лапочек, которых он, кажется, готов придушить.
- Я на разведку, за тобой история со шлюпками.

Мастер хаоса и страха. Моргауза улыбается тому, как легко Люцифер вносит в стройные ряды отдыхающих в обществе капитана Смита волнение, возмущение, привлекает их внимание, и вот уже никому нет дела до миссис Хэмилтон, подобравшей юбки и поспешившей в багажное отделение.
О, какая беспечность, багажное отделение доступно, открыто, впрочем, ладно, в отдельных ячейках заперто все, на замки, ключи от которых спрятаны у прислуги, у хозяев, у кого-то еще. Но Моргаузу не интересуют чужие драгоценности, картины, прошлое и настоящее, да и будущее тоже. Она идет туда, где в полумрак спрятан продолговатый саркофаг. В ящике? Серьезно?
Деревянный ящик не помеха, заклинания, запечатавшие некогду прекрасную египтянку Моргауза чувствует сквозь него. Находит ломик, которым поднимает крышку, спихивает ее на пол. И замирает, завороженная этой красотой золота, красок и того, что запечатано внутри, но до чего Моргаузе не добраться просто так. Ее магии мало, не зря она звала Люцифера в помощь, нечто древнее, нечто опасное, ведьма проводит руками над саркофагом, не касаясь его, чувствует покалывание в ладонях, улыбается - магия, чистая магия.

Отлично, объект тут, теперь им следует вернуться вместе с Люцифером, заключая... хм, сделку с дьяволом. Моргауза возвращает на место деревянную крышку, почти так, как и надо, сдувает упавшую на лицо светлую прядь, опирается ладонями на теплое дерево. Будто бы живое, будто бы настоящее, словно что-то согревает изнутри, невероятно-то как. Она оглаживает чуть шероховатые доски.
- О, я вернусь, моя дорогая, посмотрим, что ты тут нам приготовила.
Моргауза мурлыкает себе под нос, выворачивая из помещения в коридор, чтобы почти сразу налететь на стюарда.
- Мисс, что вы тут делаете?
- О, - сделать круглые глаза, полные удивления, не составляет труда, растерянность отражается на кукольном личике, - боже, мы тут на экскурсии были, с капитаном Смитом. Представляете, отошла поправить соскользнувший чулок, оглянулась, а никого уже и нет. И мужа моего тоже нет! Он меня забыл! Какой кошмар, стоит только отвернуться, чтобы что-то сделать, и тебя почти сразу забывают, ну как так. А говорил, что любит!

Стюард бы, наверное, шарахнулся в сторону от взаболмошной дамочки, если бы позволял статус, но вместо этого берет даму под руку, показывая ей выход из ее сложного положения. Моргауза трещит без умолку, ничуть не хуже тех красоток, что чуть было не вызвали у Люцифера приступ эпилепсии, даже если он ею не болел. По крайней мере, парню в униформе обслуги хочется придушить эту куклу, но Моргауза точно знает, что это ей не грозит. Облегчение на лице стюарда читается невооруженным взглядом, когда он приводит потеряшку к честной компании, где явно царит какое-то напряжение, невроз и непонимание. Моргауза вопросительно вздергивает бровь, рассматривая супруга - интересно, что он уже тут сделал, что все такие взъерошенные и нервные.
- О, дорогой, тут кошмарно так, я заблудилась и платье вымазала, - указывает на так кстати появившееся пятно. Моргауза бросает капризный взгляд на капитана Смита: - Вам надо помыть ваше чудо современной техники, капитан. А нам пора готовиться к ужину, дорогой. - Она виснет на руке Люцифера, вся такая томная, и лишь на дне голубых глаз пляшут черти, да так резво, что задумываешься, насколько опасна женщина.

Зато пока отвернулась Моргауза, Люцифер, похоже, решил тут довести всех до истерики. Никакого легкого настроения в этой компании уже и в помине не было, чародейка чувствовала нервные эманации, готовые вот-вот обернуться малоприятным скандалом. Моргауза только тихо хмыкает, ну что поделать, не повезло им, что Люцифер поиграть захотел, вот уж кто светился удовольствием вбираемых чужих эмоций, веселясь от всей души.
Моргауза одаривает всех лучезарными улыбками, то ли следуя за мужем, то ли уводя его до того, как все окружение вспыхнет нервозностью. Им еще ужин пережить, желательно, без последствий, отлучиться, не привлекая внимание. И все же, стоит отступить на расстояние, на котором их уже не слышно, Моргауза склоняется к плечу Люцифера:
- Наигрался?

Она смеется. Чем бы дитя не тешилось, ну в самом деле. Люди для того и созданы, чтобы те, кто могущественнее них, наслаждались своей властью и возможностями.
- Увы, люди беспечны, столько лет, а делают одни и те же ошибки, сокращая собственное поголовье. - Ведьма пожимает плечами, чуть ехидно улыбаясь. - Что ж, это их проблемы, не наши, не так ли?
Она проскальзывает, наконец, в каюту, чувствуя облегчение. Как и всегда, после удачной актерской игры нужно время, чтобы побыть собой, отдохнуть, собраться с мыслями. Глупое выражение лица слетает маской с ведьмы, она встрахивает головой, чувствуя, как тишина каюты приятно ласкает ее нервные окончания. Отлично. Время передышки до ужина, затем...
- О, наша красоточка там, именно там, где ей положено быть. Представляешь, они даже не потрудились запереть багажный отсек, хотя понимаю, почему. В конце концов, богачи должны иметь доступ к своему барахлу, - фыркает Моргауза, - только сейфы с украшениями заперты, а это все нет.

Женщина, не теряя изящества, падает на диван со стоном облегчения и стягивает туфли.
-  Я все еще считаю, что за вот это орудие пытки, - она показывает Люциферу туфлю, - ответственна инквизиция. Или же она от лукавого, не скажешь? - Моргауза смеется, откидывается на спинку дивана и шевелит пальцами ног, обтянутыми чулками. А потом без перехода возвращается к их поискам: - Я исследовала саркофаг. Он запечатан магией, той, что одной мне не по зубам. Так что тебе придется присоединиться ко мне, а не отвлекать прекрасных дам, хотя, я уже даже не знаю, по-моему, они скоро пожелают вцепиться тебе в глотку, то ли от обиды, то ли от восхищения и невозможностью тобой овладеть. В любом случае, нам в помощь обычное женское недомогание, а ты, как приличный муж, не сможешь отпустить свою прекрасную молодую жену в гордом одиночестве в каюту. - Моргауза подмигивает. - Чуть-чуть больше любви, и мы получим желаемое.

- Отравить им ужин? - Моргауза смеется. О да, вечер явно обещает быть интересным и запоминающимся. Похоже, им везет убить двух зайцев, решить свое дело, попутно развлечься, доведя капитана судна и дам до инфаркта. Ну доводить, конечно, будет Люцифер, а Моргауза будет просто не мешать, периодически повисая на руке с томными стонами, как и положено даме.
Перспектива веселит еще больше, настроение стремительно взмывает вверх, предвкушение делает свое дело. Моргауза чувствует себя кошкой, которая уже поняла, как отпереть клетку, чтобы схарчить хозяйку канарейку, не оставив и перышка, а те пусть думают, что птичка улетела. Ей-то что.

Люди самонадеянны, люди беспечны, возможно, им полезно получить урок, который придется усвоить. Но не Моргаузе судить, а тем более воспитывать. Она лишь созерцала, никого не наказывая, лишь используя ситуацию для себя, как и сейчас. Если дьявол хочет забавы, он ее получит, она подсобит, а почему бы и нет. Ее мало касается, что потом станется со случайными жертвами, зато не скучно, и то прекрасно.
- Хм, адресок, где ловить эту скотину, не подскажешь? Бедняга, видимо, и не знал, что разъяренные женщины, загнанные в рамки бабских штучек, похуже демонов будут.

Моргауза фыркает, морщится, корсет, платье, снова туфли, это все так привычно, но все так утомительно, что было бы гораздо проще гулять в рубашке до пола, но современность не оценит. Мода меняется в течение веков, порой доходя до абсурда, уродуя красоту женщин, не считая любви некоторых к живым факелам, от чего Моргауза нервно передергивает плечами, видимо, рефлекс, никак не избавиться, чудом не сгорела, не утонула, как-то даже повезло. Не утонуть бы и сегодня, впрочем, об этом ведьма не думает, поднимается с дивана, надо готовиться к ужину.
- Я смотрю, ты прямо составил себе меню. Но как можно экономить на металле? Они считают, что их спасут, если вдруг что-то произойдет? На самом деле называть корабль непотопляемым, это гневить высшие силы, которые терпеть не могут претензии на их власть и силу, не умно. Говорят, титаны плохо кончили, между прочим, но в их честь назвали и корабль, видимо.

Она скрывается в спальне, продолжая оттуда беседу, иногда замолкает, иногда мурлычет себе под нос что-то незатейливое, играется в варианты нарядов, выбирая, что ей нравится, что пойдет к бабочке Люцифера, хотя к его бабочке пойдет все, да и вместе они смотрятся прекрасно, сойдя с картинки модного журнала о богатых и красивых. Хитрости магии помогают Моргаузе управиться с тем, что было бы сложно сделать без служанки, не прибегая к помощи Люцифера, кроме одного, красивое украшение на шее женщины должен застегивать мужчина. С ним она и выходит обратно к подельнику, поворачиваясь спиной, придерживая тяжеловесное колье, доказательство состояния мистера Хэмилтона. Оно холодным металлом ложиться на шею, чуть сожми, задушит к чертовой матери, но Моргауза думает лишь о том, как бы все же добраться до милого Азеньки, придушив того за все подлянки, устроенные им дамам.
- Порой я не понимаю, из чего они умудряются вести светские беседы, это же совершенно не содержательно, невозможно и непонятно. Как было просто раньше, все прямолинейно, никакой лишней мишуры.
Разве что бравый рыцарь мечтательно смотрел на свою королеву, забыв, что ему этого не положено, да король думал о том, что нет наследников, а сестра мечтала то о короне, то о мужчине, а в результате не получила ни того, ни другого.
Интриги всегда интриги, в какие слова не облечь, и в этом мир неизменен.

- Был бы ты женщиной, дорогой, они бы давно развели костер под твоей дверью. А я их просто еще не успела выбесить.
Но собиралась. Собиралась появиться во всем блеске своей неувядающей выдержанной красоты, чтобы заставить их бледнеть от зависти. Не что чтобы это было постоянным атрибутом развлечений Моргаузы, нет, просто ей нравилось, иногда, наслаждаться осознанием, что она может получить почти все, совершенно не напрягаясь.
Почти все. Всегда есть одно маленькое "но", вот только ведьма была гордой, чтобы это признавать. А потому глядела с оптимизмом вперед, их авантюра просто должна увенчаться успехом. Вскрыть магический замок саркофага, забрать амулет, и...
- Отлично, вот подскажи, сочтемся.

Моргауза зорко оглядывает Люцифера, расплываясь в ответной улыбке. Выглядел мнимый супруг просто идеально, заставляя пожалеть Моргаузу, что она никогда не смешивает деловые отношения с постельными, ибо второе всегда - всегда, без исключений - портит первое. Она бы с радостью задержалась в номере, запоздав на ужин очень демонстративно, взогрев приличное общество сплетней, чем в неурочное время заняты молодожены.
- Кажется, мне с таки мужем будут завидовать все... хотя почему кажется?
Моргауза принимает руку Люцифера. Они не спешат. Точность хоть и вежливость королей, но опаздывая на несколько минут они притягивают взгляды присутствующих. Ведьма придерживает подол вечернего платья, спускаясь по лестнице, из-под опущенных ресниц оценивая обстановку - да, они точно в центре внимания, и да, им достались места за столиком капитана.
- Ты сможешь продолжить пытку дотошными вопросами, дорогой, - наклоняется ведьма, чтобы оставить картинный поцелуй на щеке супруга.

Все идет по плану. Какое-то время за столом царит полнейшее умиротворение, обмен впечатлениями, сплетнями, новостями, но стоит подать чай, как Люцифер идет в наступление, видимо, решив повеселиться за счет Смита. Капитан, успевший расслабиться, явно не ожидал нападения от мистера Хэмилтона, на секунду Моргаузе кажется, что он сейчас просто взорвется, так он пыжится и краснеет. Но нет, Смит приходит в чувство, и даже парирует вопросы каким-то своими неловкими и бледными ответами, которые лишь заставляю Моргаузу закатить глаза. Впрочем, сейчас самое время покинуть высокое общество. Пока они будут заканчивать с десертом, после чего мужчины закурят сигары, а дамы поведают друг другу, какие чулки сегодня в моде в Париже, наступает идеально время для ограбления, к которому ничто не привлечет внимания. Моргауза начинает демонстративно обмахиваться салфеткой, привлекая внимания мистера Ротшильда, сидящего по другую сторону от нее:
- Миссис Хэмилтон, вам плохо?
- Нет-нет... но немного душно, - ведьма дарит застенчивую улыбку мужчине, ни на что совершенно не намекая, зато дамы вокруг мгновенно трактуют ее как положено - ооо, дама, наверное, в положении. - Но думаю, мне бы выйти подышать свежим воздухом. Проводи меня, пожалуйста, дорогой, - ее рука мягко ложится на руку Люцифера, взглядом Моргауза извиняется перед курятником... дамами, которые уже готовы вот-вот разразится кудахтаньем. Лучше мы наслаждались тем, что им никто снова не навеет паршивых снов своими точными вопросами.

Моргауза веселится как дитя малое, наблюдая за тем, что происходит за столом. Воистину, все за ним находящиеся навсегда запомнят ужин, еще долго буду вспоминать очаровательного мистера Хэмилтона, который мастерски умеет пробуждать страх практически на ровном месте.
И ведьме на самом деле жаль, что так быстро приходиться портить веселье своим мнимым недомоганием, чтобы увести Люцифера из этой милой компании, так как планы ждут, планы жаждут воплощения.
- Мне кажется, он прекрасно с ними справиться, на его стороне возраст и опыт, - она даже немного огорчена этим фактом, - но, возможно, после этого он решит уйти на пенсию, чтобы больше не иметь дел с перепуганными дамами посреди океана, это ведь, на самом деле страшно.

Женщины - испуганные и паникующие женщины - самые опасные существа, способные в своем страхе разрушить все, до чего только дотянутся. И сожрать тоже могут, у Люцифера, наверное, опыт, иначе он не был бы так уверен.
Постепенно веселье уходит из крови, и Моргауза становится крайне серьезной - одна ошибка может стоить им так многого, если не жизни. Но стюарды не обращают внимания на пассажиров первого класса, да мало ли, какие у парочки причуды, а если учесть, что ближе к багажному отсеку народа становится меньше, то хорошо.
Моргауза приподнимает юбки и проскальзывает в помещение, освещенное слабым светом. Днем тут казалось светлее, сейчас же свет скупой и неудобный, и Моргауза недовольно морщится, но все же подходит к саркофагу, выступающему из тени своего угла.
- Да. Ты ее чувствуешь? Магию, исходящую от всех наложенных на нее заклинаний?
Моргауза проводит ладонью над саркофагом, не касаясь его.

Она чувствует каждый магический пасс, которым были наложены защитные заклинаний, древние, опасные, но вполне снимаемые. И ведьм протягивает обе руки Люциферу, предлагая взять ее за них.
- Я буду читать заклинание, которые снимет защитные оковы, но даже после этого не стоит хвататься за саркофаг голыми руками. Или к тебе проклятья не пристаю, а?
Ее пальцы сжимают руки Люцифера, такие теплые, что Моргауза понимает - тут прохладно, и она в свое платье замерзла. Но работа разгонит кровь и согреет ее.

Бормотание заклинания успокаивает, монотонные напевные слова вырабатывают ритм, заставляющий магическую энергию пульсировать, впиваться зубами в невидимые замки на саркофаге, вихрясь и играючи вторгаясь в магическое пространство. Моргауза чувствует, как ее подпитывает сила Люцифера, но черпает ее очень аккуратно, не желая брать лишнего.
Вся процедура затягивается на долгих десять минут, когда сознание Моргаузы раздваивается, часть ее отдается процессу, но часть прислушивается к тому, что происходит за пределами багажного отделения. Но вот с тихим звуком падает последняя невидимая окова, Моргауза отпускает руку, смотрит блестящими глазами на саркофаг, а потом поднимает глаза на Люцифера.
- Желаешь стать первопроходцем?

Выплеск магии ощутим кожей, каждым дюймом, Моргауза чувствует ее покалывание, ей это нравится, она этим наслаждается. В эту минуту она никого и ничего не боится, опьяненная дарованной силой, открывшимися возможностями, не думает о риске. Здравый смысл в такие минуты дает слабину, в такие минуты Моргауза понимает Моргану, та, переполненная чем-то подобным постоянно, находилась в состоянии опьянения всегда, стремясь это использовать, от того и ошибки совершала, хотя кто их не совершал? Увы и ах, им всем приходилось их совершать, не об этом ли она говорила Люциферу пару часов назад в тишине каюты?
Это тоже может быть ошибкой, это все. Соблазн владеть сокрытым в этом саркофаге слишком велик, но более велико желание пройти все препоны к этому, и Моргауза идет по этой дороге не за трофеем, но за наслаждением, которое сплетается с речитативом заклинаний, с магией, что сейчас наполняет ее до краев.

Она не слышит Люцифера, завороженная тем, как в мелкую пыль распадается лицо на саркофаге, стирается, исчезает из истории, оседает внутрь, мешая рассмотреть, а потом вздымается вверх, начинается кружиться в бешеном ритме. Ведьма отступает, широко распахивая глаза, кажется, это не совсем то, чего она ждала. Моргауза понимает, что что-то пошло не по плану, а по корпусу корабля проходит мелкая дрожь, замирая где-то там.
- Что это?
Подозрение, что они выпустили что-то, чему лучше бы покоиться на самом дне океана, становится все более весомым. Моргауза следит за маленьким смерчем, который никого не трогает, пока, но в то же время от него исходить нечто, что кажется таким темным, заставляет прошептать:
- Я такого не видела даже тогда, когда…

Моргауза запинается. Ее совесть никогда не была кристально чистой, она недрогнувшей рукой приносила жертвы, иногда даже человеческие, чаще человеческие, чтобы богиня благоволила к своей жрице. Результативно, да, и угрызения совести ведьму не мучили, но все же, сейчас, глядя на то, что происходило перед ними, Моргауза начинает задумываться о том, что видела далеко не самую-самую ночь магии, что это еще впереди.
Багажное отделение пустее, вихрь, будто впитывается в стены, или то, что он означает, Моргауза почти готова считать, что это была если не душа, то сущность. Она опускает глаза в саркофаг, ищет взглядом то, ради чего они тут, но не находит.
Амулета нет.
Ничего подобного нет и близко.
Но… как?
Конечно, свитки могли лгать, но в ее распоряжении был далеко не один источник, Моргауза умела обращаться с подобными вещами, сопоставлять, управлять ими, и вот такая досадная ошибка? Нет. Вряд ли.

- Не может быть…
Неправильный перевод? Тоже вряд ли. Ей не мало лет, и эти годы она посвятила тому, чтобы узнать многое, расширить свой кругозор, свое видение мира, нет, это все не то.
Возможно, все источники лгали. Возможно, кто-то хотел выпустить это нечто на свободу.
- Его нет, - уже твердо произносит Моргауза, - а по кораблю ходит что-то, что, видимо, следует загнать внутрь. Или отпустить, зависит от того, что мы решим делать.
Почему-то вечер перестает томным. Удача явно сегодня не жаждет побыть на стороне белокурой ведьмы, и та сосредоточенно начинает соображать. Опьянение магией проходит до обидного быстро, но сейчас от этого зависит выживание, и бывшая королева Лотиана включает мозги, очень жалея, что позволила своим амбициям завладеть здравым смыслом, похоже, втравив в неприятности не только весь корабль, но что важнее - себя и Люцифера. Вот уж незадача.