Перемещаться на машине стало невозможно практически сразу - всюду беспорядки и стихийные препятствии, толком не проехать, только если разбирая завалы, а на это у Тео времени не было. Да и желания по большому счёту. И машину он бросил, совершенно не жалея кусок железа, заранее обрекая её на погибель и даже не планируя, когда всё закончится, её искать. Он мог бы взмыть в небо, наведя на себя морок, он, в общем-то, так и сделал, пока с высоты полёт не заметил подозрительные лужи крови. По большому счёту ему было плевать на человеческие жертвы, не смотря на то, что внутренне он согласился с отцом, что смертные важны. Но их было много. Их были миллиарды. И один вымерший Дублин не сделал бы погоды. Его взволновало другое - увиденное не было похоже на последствия деятельности сошедшего с ума человека. Это было похоже на то, что бесчинствует существо. Зверь. А это уже совсем другая статья потерь. Более того ему было страсть как интересно кто тут решил под шумок вырезать население и позавтракать. У него даже был план. Если это кто-то ему незнакомый, то он постарается его убить. А если знакомый, то видимо он пожалеет об этом, но всё же попробует помочь и образумить, ставя на то, что под влиянием обезумевшей богине все существа стали чувствительнее к вмешательствам в сознание из вне. По-хорошему у знакомых можно было попросить помощи.
Тем более, что он всё равно искал Фенрира, вдруг этот местный халк был в курсе, где он?

Запах крови стоял в воздухе, от него подташнивало. Местные пейзажи впечатляли, но вовсе не своей красотой. Лужами дело не ограничилось и идя по ним демон вышел к разбросанным кускам убитых и даже полуобглоданным, хотя всё больше разорванным в приступе ярости трупам. Просто прекрасно. Пугающее своей отвратительностью великолепие. На самом деле для многих существ безумие, подаренное Морриган, было свободой. Но за свободу всем вокруг приходилось платить слишком дорогую цену. А значит никто не имел права быть свободным. Сложнее всего, конечно, было с теми, кто родился зверем. Вот уж кто по жизни держал себя в ежовых рукавицах, сдерживая инстинкты. Вот уж кому сейчас было раздолье. И Тео, конечно же, вышел на след именно кого-то из этой братии. Он известный везунчик.

Ему не было страшно. Но заметно вело от чужого фонящего гнева, агрессии и злобы. От чужой жажды крови и какой-то особенной справедливости. Сильные эмоции. Демон сосредоточился на собственных ощущениях, не рискуя хапнуть от ещё неизвестного ему существа безумия и уподобиться ему, круша, сжигая и ломая. Не пристало ему заниматься подобными непотребствами. С недовольным видом отодвинув носком ботинка мешавшийся ему труп, Тео вышел на перекрёсток и замер, не рискуя совершать резких движений. Да никаких движений, в общем-то.
Он хорошо знал этого зверя.
Просто отлично его знал, вот только не видел ещё в таком состоянии. Пугающего, злого и с окровавленной пастью. Не видел он его и в действии, видимо, к счастью. Фенрир зрелищно разрывал какую-то несчастную давно мёртвую от болевого шока женщину напополам, а Тео пытался аккуратно, практически ювелирно залезть ему в голову и нащупать ту часть его сознания, что могла бы с ним поговорить, а не сожрать. И не находил.
Дерьмо.

- Фенрир?

Кажется, зря он его окликнул. Ой, зря.
Но не мог Тео оставить своего, как бы смешно не звучало, но, кажется, друга в столь плачевном состоянии.
Фенрир был нужен ему. И кажется ему нужна была помощь.
Осталось убедить его в этом.

Диккенс замер, настороженно наблюдая за зверем, тщетно ища в его разрозненных, пьянящих своей силой эмоциях отголоски разума, пытаясь нащупать хотя бы каплю благоразумия. Ему бы хватило тонкой ниточки, едва не рвущейся при ментальном касании. Буквально единичное сомнение, неуверенность в том, что Тео - очередная жертва зверя, что его можно убить. Узнавание. Всколыхнувшаяся совесть. Всё, что угодно, что могло бы привести Фенрира в чувства. Он бы ухватился за свою драгоценную находку и потянул на себя, плетя сложный узор из спокойствия и тишины, он бы справился. Но ничего не было. Только голод. Голод и ярость. Ему не нужно было быть телепатом, чтоб услышать чужое съесть-съесть-съесть. Убить. Это читалось в мягких шагах хищника. Это смотрело на него жёлтыми глазами. И собственную смерть он видел на чужих клыках. В каплях крови, капающих на утонувший в алой жидкости асфальт.
Убить.

У него не было права на ошибку. Его ошибка была бы равносильна шагу в пропасть, прямиком в объятия смерти. Фенрир был опасен. Безумен. Он желал ему смерти. Разорвать. Сломать. Сожрать. В нём Тео слышал жажду крови, отомщения. Слышал только ярость. Ярость и безумие. И с трудом скидывал с себя чужие ощущения, стараясь сохранить разум, не поддаться ни охватившему Фенрира чувствам, ни зову Морриган, что не затихал. Убей его. Спасись сам. Ты же так хочешь жить?
Нет.

Демон катастрофически опаздывал. Не успевал. Его сила была в словах. Его сила была в магии. И всё это было сейчас бесполезно. А перед ним был зверь. Огромный, когда-то благородный, таскавший его за шкирку как щенка в зубах, перенося с места на место.  Волк, который двигался в разы быстрее демона, жил инстинктами и был в их схватке заранее победителем, вопрос только в том какой ценой. Зверь, которого убить у него рука не поднималась. Зверь, который убьёт его, если он не начнёт шевелить мозгами быстрее, чем тот двигается. Если не сможет вправить ему мозги на место.

Прыжок.
Тео, запаздывая, рванул вверх, взмахивая мощными крыльями, игнорируя смазанный удар, пришедшийся по нему, зная, что это всё только начало и стоит поэкономить силы, и нависая над волком, уходя в сторону, подальше от мощных клыков. Он не сможет успокоить его, если будет постоянно отвлекаться на попытки выжить. Дерьмо. Пальцы подрагивали от волнения, но Тео всё же сложил их в замысловатый знак, подкидывая близлежащую машину и метя на спину волка, а сам рванул подальше, зависая повыше, но недостаточно высоко - он, кажется, читал что-то про умение Фенрира становится больше по желанию, ему бы не хотелось спровоцировать его на что-то подобное. Это будет больно. Очень. Уж лучше он будет в его относительном доступе, рискуя целостностью своих ног, рук, крыльев, всего себя, в конце концов.
А он всё пытался вселить в своего друга чувство страха или умиротворения, хоть что-то, что могло бы зазвучать громче безумия, подаренного ему Морриган. Он всё искал на что нажать, увлекаясь процессом и следя за своим потенциальным убийцей недостаточно внимательно.
Голод всегда было так сложно заглушить. Голод. Боль. И ярость.
У Фенрира был практически полный комплект.
Просто великолепно.

- Фенрир. Фергас! Очнись, твою мать!

Не то чтобы он надеялся, что это поможет. Но, кажется, на своё имя тот реагировал. Хоть как-то. Хоть что-то.
Он не в том положении, чтобы корчить рожи и чем-то пренебрегать. Чёртова сука Морриган!
И ведь ко всем находила подход.
Убей. Спасись. Чего же ты ждёшь?

Тео отдавал себе отчёт, что он только что привлёк своими выкрутасами внимание не просто зверя, а охотника, ускользнув от его зубов и став не одноразовой забавой. Теперь он стал добычей, которую будут загонять в угол, пока она не сдастся, не совершит ошибку и не попадётся в расставленные вокруг него капканы.
Охота началась.
И бьют барабаны в ушах, звенят колокола и нет права на неосторожность. Каждый жест должен быть выверен и взвешен, каждый взгляд должен быть направлен именно туда, откуда может прийти смерть. Но это сложно, слишком сложно. Демон не привык быть добычей, обычно это именно он был охотником, расставлял ловушки, загонял своих жертв, шёл по следам, наворачивая круги, создавая иллюзии, сжигая спасительные мосты.
И с непривычки он ошибался. Ошибался, взмахивая крыльями прямо перед носом у волка, чтобы подняться чуть выше. Ошибался и когда отвлекался на идущие от Фенрира эмоции, увлекаясь их изучением, безуспешно пытаясь раскрутить клубок безумия и добраться до той личности, с которой был хорошо знаком. Достучаться до насмешливого и молчаливого Фергаса Кина, который не жрал всех подряд. Ошибся он и когда завис над зверем, неосмотрительно решив, что тот будет и дальше выжидать, не шевелясь и прислушиваясь к тому, что происходило в чужой голове. Он рассчитывал услышать всплеск ярости, вспышку, после которой его снова попытаются поймать, но.. ошибся.

Крылья были частью демона. Также как руки с ногами были с ним единым целым и боль в них - была его болью, от которой он не мог абстрагироваться по щелчку пальцев, но был вынужден терпеть и бороться, пытаясь вырваться куда-то вверх, вбок, куда угодно лишь бы не было так больно. А зубы вцепились в крыло, сжимая, ломая, утягивая его на землю. Заметно снизившись под весом волка, Тео сделал очередной взмах, пытаясь вырвать искалеченную уже часть себя и рвануть всё-таки ввысь, но зверь был сильнее. Демон зарычал в ответ, зарычал от боли, с расширенными зрачками как в замедленной съёмке наблюдая за тем, как Фенрир мягко приземляется на землю с куском его крыла в зубах и сделав отчаянную попытку удержаться в воздухе, рухнул следом, чудом отгребая в сторону, не прямо под лапы проклятого хищника. Боль. Ярость. И желание убивать. Это было так созвучно с голосом Морриган, что несли её вороны, уже собравшиеся вокруг, смотрящие, кричащие, раздражающие.

Тео тяжело дышал, крепко сжав зубы, стараясь не привлекать к себе внимание рвущимся наружу криком боли. Ему хотелось заорать на Фенрира и хорошенько его пнуть, но вместо этого он поднялся на ноги, поджав травмированное крыло и обняв им себя - последнее на что оно теперь сгодится это побыть его щитом и судорожно принялся соображать. У него была секунда, максимум две. Фенрир отзывался на имя, но что это ему дало? Ни-че-го. Дерьмо. Дерьмо!

Демон снова выкрутил руки в причудливом знаке, на этот раз раскошеливаясь на более сильную магию и роняя друг за другом парочку блихлежащих столбов с проводами и рекламный щит, под которым Фенрир решил отобедать его крылом - туда демон малодушно старался не смотреть, как и на ту окровавленную, изуродованную часть, что осталась с ним. На таких он уже не полетает. И если не найдёт целителя в ближайшее время, то на своей шкуре узнает цену падения с высоты.
Колдовать, когда от боли хотелось выть было даже удобнее, чем когда в голове пусто, вот только в разы сложнее было не переборщить, не перестараться, забыв, что нельзя убивать, можно только ранить, остановить, затормозить. Но не убивать. Грохот от падения, нависающая тень над волком - это всё лишь отвлекающий манёвр. Тео нужны провода. Провода, которые по его воле скручивались в жгуты и мягко, бесшумно подползали к лапам волка, чтобы сделать рывок кобры и опутать его, задержать, пока Диккенс попробует найти себе укрытие.
Он знал эти улицы. Здесь, к слову, и был клуб Кина. Забавно, конечно, но Тео не испытывал никакой радости от мысли, что примет смерть на улицах, рядом с которыми впервые вылез на ринг. Так себе романтика.

Хотя, конечно, как оказалось получать по морде на ринге не так уж и страшно. Гораздо страшнее смотреть на выдранный кусок своего крыла, чувствовать как стекает кровь, всем телом ощущать, что ещё пару таких укусов и он будет трупом. Одной лишь силой воли унимать дрожь в руках, сжимая зубы как можно крепче, лишь бы не взвыть.
Гораздо страшнее было укрываться бесполезным крылом, держа второе прижатым к спине на всякий случай и пытаться опутать проводами, вероятно, даже под напряжением - Тео плевать, своего давнего, в общем-то, друга, пытаясь тем самым спасти и себя, и его.

Если он выживет, он сделает всё, чтобы Морриган сгинула.
А пока он спиной отступал в известную ему сторону, надеясь, что по пути придумает, что делать.
Он всё ещё не нашёл ничего в голове у Фенрира, на чём бы мог сыграть, чем бы мог победить обуявшее его безумие.
Дерьмо-дерьмо-дерьмо!

Демон пятился, с толикой удовлетворения наблюдая за тем, как провода опутывают лапы волка, мешают ему рвануть вперёд, удерживает, прошивают его тело разрядами тока. Возможно потом, если он переживёт эту встречу, ему станет стыдно за то, что он шарахнул по Фенриру током и не попытался ему помочь избежать хотя бы его, но не сейчас.
Не сейчас, когда его собственное сердце так и норовило выскочить из груди, бросив его наедине со своей тягой помочь ближнему своему. Не сейчас когда собственная кровь шумела в ушах, когда крыло повисло как бесполезная тряпка, когда от боли вело. Не сейчас, когда он всем своим существом ощущал запах безумия, его силу, слышал ярость зверя, видел как он беснуется, пытаясь вырваться и отлично понимал, кто станет следующей жертвой после проводов.
В конце концов он устроил это шоу вовсе не за тем, чтобы понаблюдать за мучениями друга, восстанавливая справедливость. Око за око, зуб за зуб - это всё прекрасно, но он всё ещё не вступил в отряд самоубийц и планировал выжить. А чтобы выжить, нужно было бежать.
Прямо сейчас.

Самое сложное было повернуться к воющему боли, рычащему от ярости хищнику спиной и рвануть вперёд, игнорируя дискомфорт, игнорируя боль, переступая себя, запрещая себя жалеть, планируя в случае успешной погони закрыться крыльями, вернее крылом, второе толком не слушалось, уже не жалея их - всё равно с одним целым ему уже не полетать, а всё остальное можно было спасти. Можно было спасти себя.
А в голове навязчиво билась мысль, что если бы он разрешил себе убить, он бы вышел победителем. Не бежал бы сейчас, спотыкаясь и опасно накреняясь, удерживая равновесие каким-то чудом, не подскальзывался бы на лужах чужой крови, судорожно соображая, что делать дальше.
Убей же. Спасись! Ты же так хочешь спасти свою шкуру.
Яростно замотав головой, прогоняя не прошенные мысли, Тео затормозил перед разбитыми окнами и выломанной дверью хорошо знакомого бара и сиганул внутрь, не особо всматриваясь, что у него под ногами и рискуя рухнуть, если ему не повезёт. Идея забежать в хорошо известный ему заведение и спуститься, скатиться по лестнице в подвал в помещения клуба Кина была мало похожа на план, но Тео надеялся, что знакомая, по-отечески любимая Фергасом обстановка поможет ему, нет, им обоим. Надеялся, что это и будет той самой ниточкой, за которую он сможет потянуть.
Потому что, если им даже ринг не поможет, то Тео придётся выбирать.
Он или Фенрир.

Демон слышал, как зверь идёт за ним. Чувствовал, как тот ищет его. Дышит. Ломает стены. Слышал и лампу, рухнувшую где-то наверху. И ждал. Ждал, разочарованно оглядывая полупустой зал - ни черта полезного, к чёрту аскетизм Кина! По-хорошему ему бы броситься искать запасной выход или уже начать пробивать новый, но вместо этого он стоял, шумно дыша, всё ещё укрытый крыльями, ждущий своего дорогого гостя. Упрямый и по-своему глупый.
Он прислушивался к идущему волку и слышал всё ту же ярость. Ярость. Боль. И желание крови. Уже не голод, но охотничий азарт.
И понимал, что, кажется, ему сейчас будет ещё больнее, чем было Фенриру, которого прошили 220 вольт насквозь.
В разы.
Но выбора у него всё равно не было. Никогда не было этого чертова выбора!

- Эй, Фенрир, ты узнаешь это место? Фенрир?

И вместо такого нужного ему сейчас проблеска разума в волчьих глазах, демона ожидал яростный прыжок в его сторону и зубы, вцепившиеся в выставленное вперёд ещё целое крыло. Борьба была бессмысленна, но Тео упрямо продолжал попытки отвоевать своё обратно, дёрнулся в сторону, оступился, рухнул на пол и ощутил на себе, что значит быть игрушкой в зубах огромной псины, решившей поиграть со своей добычей, повозить её по бетонному полу, прижимая, раня. Боль глушила, всё естество демона орало, что нужно бить, убивать, спасаться. А он не мог, не хотел. И лишь, с трудом сфокусировав взгляд на ринге за собой, вырвал очередным рваным жестом рук с мясом столбы и канат, швыряя их в Фенрира, и тут же откатываясь в сторону, пользуясь кратким возможностью на всю катушку, уже толком не управляя обоими крыльями. Отлично понимая, что они сломаны, надкусаны, что сухожилия порваны, оперение повреждено слишком сильно, чтобы он смог регенировать самостоятельно.
Плевать.

- Фергас!

Призывный оклик обратился в вой и очередную попытку закрыться, уже рукой. Никакого смысла в героическом молчании не было. И Тео заорал, зарычал, ощущая, как зубы вгрызаются в его плечо, как кровь просится наружу, оседает тяжёлыми каплями на пол. Плевать. Неважно. Глаза. Ему нужны глаза.
Не пытаясь уже вырвать руку, ногой лишь безуспешно отпихивая тушу подальше от себя, надеясь, что успеет до того, как зубы вонзятся в шею, демон смотрел в пугающую звериную желтизну глаз и искал признаки узнавания, цеплялся за, кажется, очнувшееся сознание Фергаса, тащил на себя его безумие, его ярость, его боль.
Плёл паутину из спокойствия и тишины. Накидывал сверху, как силки, как петли, одну за одной, каким-то чудом не теряя ни сознания, ни своей сосредоточенности.

- Кин, твою мать, давай же! ОЧНИСЬ!

Тео всё не сдавался. Орал, что есть мочи, отбивался, слабея, прижатый лапами, терзаемый зубами, но упрямо продолжал накидывать свои ментальные силки. Кажется, он уже сделал выбор не в свою пользу и либо Фенрир очнётся, либо демону придётся учиться жить заново. Долго, мучительно, мучаясь от своего бессилия. И умирать он будет так же. Только что не выпотрошенный, изодранный, изломленный, с трудом вдыхающий под тяжестью лап на своей изрядно измятой груди. Но, наверное, это было правильно. Правильнее, чем то, как он жил раньше. Самый правильный выбор в его жизни, за который он мог заплатить непомерную цену.
Да, в общем-то и плевать.

Страха не было. Страх ушёл, испарился, уволившись без выходного пособия и бросив демона наедине с его болью. Да он весь состоял из боли и немножечко злости. Злости на волка, что не смог обуздать чужое безумие. На зверя, что кромсал его, а ведь раньше защищал. На Фергаса, с которым оказался крепко повязан. И на себя. За то, что не смог лучше. Не справился, не осилил подобную ношу, подставился, не выполнил свой долг. Ни хрена не сделал полезного, но зато умрёт как герой, если, конечно, об этом вообще кто-то узнает.

Все его попытки сопротивления сминались ещё на подходе. Охотник загнал добычу в угол, захлопнулись все ловушки, сомкнулись челюсти. Жертва истекала кровью и всё ещё трепыхалась, отчаянно хватаясь за жизнь и всё ещё издавая звуки, всё ещё силясь залезть существу над собой в самую подкорку, убедить, заставить вспомнить, вернуть зверю его сознания, отвернуть от этой мнимой свободы, когда можно жрать, убивать, терзать.
Ну же, Фергас!

Демон дрогнул, когда на его плечо, зажимая рану опустилась рука, замер, пытливо разглядывая Фергаса. Настоящего Фергаса. И правда он. Только он. Тео выдавил из себя нервный смешок и откинулся назад, расслабляясь, замирая и отвлекаясь только на хриплое, кажется, даже булькающее дыхание, тяжело прикрыв глаза и кидая все оставшиеся силы на попытку регенировать. Хотя бы частично, хотя бы немножко. На Фенрира смотреть не хотелось. Его вид напоминал лишь о том, как его рвали на части, как в его пасти исчез кусок его собственного крыла. Кровь на нём лишь заставляла напрягаться, экономить силы, лишь бы смочь что-то противопоставить, если случится реванш. Но на самом деле уже было нечем крыть чужие острые зубы и когти.
Ну и плевать.
Гораздо важнее, что ему нужна помощь. Реальная, посильная помощь. Нужен лекарь - он так долго не протянет, выживет, конечно. Но хотелось бы чего-то большего, например, не стать инвалидом.

- Рад, чертовски рад тебя слышать. И видеть. Какая же ты кровожадная тварь, ты бы знал,- смеяться, наверное, было плохой идеей, но Тео не может сдержаться от подобной шалости. Он даже не злился на Фергаса. Он ведь слышал, слышал откуда его желание сожрать своего демонического друга. Чувствовал его голод. Ярость. И не злился. У всех свои недостатки, в конце концов. Вот он слишком болтливый, а Фенрир - зверюга.
Никто не идеален.

- Мне бы к лекарю. Травки всякие, зелья, может у Яги что осталось. Не буду больше тебя никогда злить,- демон шутит, прислушиваясь к собственному телу, ощущая насколько оно потрёпано и всё же сожалея в основном о крыльях. Им никакие припарки не помогут. Дерьмово, что уж там.
Тео любил летать. Но видимо теперь придётся полюбить ходить.
И такое случается.

Парень шумно выдохнул из себя воздух и даже попытался подняться, опираясь на локти, растерянно улыбаясь своему недавнему мучителю и невольно охая от нахлынувших болевых ощущений. Пожалуй, в следующий раз он пройдёт мимо или будет атаковать с недоступной всяким клыкастым псинам высоты (если, конечно, сможет летать, что вряд ли). Ещё бы этот раз пережить и больше так не глупить.
Никогда.