Godless |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
[epi]BEHOLD AND ADMIRE 1351 год до н.э
Abaddon & Seth
Год вступления на престол фараона Эхнатона. Расцвет Египта, да здравствует Новое Царство.
Приди, узри и восхитись величием храма Сета. Но будь осторожен.[/epi]
Отредактировано Edwin McLoughlin (2018-10-29 11:04:21)
Ночная жизнь города осталась далеко позади, за высокими храмовыми стенами, украшенными замысловатой росписью. Внутри не слышно было ни мягкого шелеста песка, побескоенного холодным пустынным ветром, ни приглушенных разговоров стражников, ни трескучего пения цикад. Благоговейную тишину храма нарушали только уверенные одинокие шаги и тихое потрескивание факела. Других дураков, то есть смельчаков, желающих провести ночь в жилище самого бога хаоса, войны и песчаных бурь на этом берегу Нила сегодня не нашлось.
Пламя факела мягко очерчивает крошечный круг света, призванный разогнать кромешную тьму и защитить своего хозяина от скрывающихся в ней чудовищ. В действительности, дрожащий огонек лишь порождает новые причудливые тени, бесстрашно выныривающие из мрака, крадущиеся в темноте вдоль колонн словно хищники, выжидающие удобного момента, чтобы напасть. Безмолвно сопровождают нарушителя в самое сердце земного дворца бога Сета - главное святилище, куда благодаря мудрости египетских зодчих даже в самый яркий полдень не проникает солнечный свет. Простым смертным вход туда запрещен, но что за дело падшему ангелу до глупых человеческих законов, если он не постыдился нарушить заветы своего Отца?
Черные глаза, напоенные самой бездной и давно привыкшие к темноте, не нуждаются в слабом источнике света, чтобы как следует изучить чужой дом. Египетский бог хаоса - не его бог, хоть и считается здесь покровителем чужестранцев, но это не мешает Абаддону восхищаться красотой и монументальностью местной архитектуры. Казалось, можно было вечно блуждать в величественном храме, наслаждаясь тишиной и изяществом оригинальных фресок, расшифровке которых будущие поколения смертных будут посвящать долгие годы жизни, потому что человеческая память избирательна и недолговечна. Сто раз помоги им - забудут, один раз откажи - навеки останешься в памяти вероломным порождением тьмы, жестоким и бездушным демоном. Помнится, Сета в прежние времена почитали как бога-покровителя царской власти и главного защитника Ра, но все изменилось, стоило чужеземцам окропить пески Египта кровью его мирных жителей. Наивные смертные, все еще думают, что богам есть до них какое-то дело.
Чем больше времени демон проводил на земле, тем сильнее убеждался в том, что при создании людей Яхве безбожно схалтурил. Сотворил человека по своему образу и подобию, наградил свободой воли, превознес свое великое творение едва ли не до небес, поставив выше собственных ангелов, а ума не додал. Банально зажлобился. Судя по всему, в те времена со здравым смыслом в Эдеме вообще была напряженка, мудрость на вес золота, смекалка только по талонам, и это все при том, что знания в райских садах буквально росли на деревьях. Казалось бы, только руку протяни и вот они, красивые, сочные, но фиг вам, а не яблоки, дети мои. Поговорку, что “много будешь знать - скоро состаришься”, наверное тоже придумали ангелы, чтобы как-то оправдать отцовский произвол, толерантно именуемый “божьей волей”. Абаддон искренне надеялся, что теперь-то папочка счастлив, наблюдая как его драгоценные люди поклоняются навозным жукам и втаптывают в грязь его божественное наследие. Ладно бы еще котов почитали, эти усатые прохвосты и без того вели себя так, будто мир принадлежит только им одним, а все остальные, включая людей, ангелов, демонов и прочих существ, всего лишь рабы у них в услужении.
“Но осел - это уже совсем ни в какие ворота,” - думает ангел, заглядывая в мертвые глаза статуи Сета. Не то чтобы саранча была образцом утонченного вкуса или пределом ангельских мечтаний, просто его мнения в этом вопросе никто не спрашивал. Дали, что было, а ты изволь быть, пожалуйста, благодарным, не то в следующий раз и того не достанется. Но уж божество подобное Сету наверняка могло обеспечить себя более располагающей и внушающей трепет внешностью или нет?
В тусклом свете факела кажется, что вырезанная из цельного куска черного мрамора ослиная голова бога хаоса насмешливо скалится незванному гостю. А чего он собственно ожидал, вторгаясь в святилище бога войны и смерти? Что ему обрадуются и примут за своего, устроив теплый прием? “-Ой, здравствуйте, коллега, а я тут шел мимо, дай думаю, загляну на огонек, тем более смотрю, у вас не заперто, наверное, гостей ждете. Не возражаете, если я тут немного осмотрюсь и малость похозяйничаю? -Что вы, что вы! Милости просим, чувствуйте себя как дома, ключи от сокровищницы в урне для подношений”. Откровенно говоря, Абаддон не имел твердого намерения красть что-либо в храме, он ведь демон разрушения, а не какой-то там жалкий воришка. К тому же, желай бы его душа золота, демон отправился бы в гости к Гору: у него и сам храм побогаче, и прихожане пощедрее.
Тихий шорох привлекает внимание ангела, заставляя его медленно обернуться. В нем нет страха перед неизвестным, одно лишь неудовлетворенное любопытство.
-Кто здесь? - царь саранчи рефлекторно поднимает факел выше, стараясь осветить дальние углы, в которых затаились мрачные тени, - Сет? Это ты, старина? Не стесняйся, покажи личико, - красивые губы привычно складываются в ехидную усмешку, не затрагивающую спокойных омутов глаз, пристально вглядывающихся во тьму.
[icon]http://i98.fastpic.ru/big/2018/1105/da/ab4250354d49c5908adec7cea54b83da.png[/icon][nick]Seth[/nick]
Сумрачен и прекрасен храм Сета. Высокие колонны и фрески, все они гармонировали здесь, как нельзя кстати, все здесь кричало об одном - о величии бога песчаных бурь. Когда-то его почитали, как защитника Ра, теперь же - покровитель чужестранцев, бог войны и смерти. Его демонизировали с легкой руки, но его почитатели никуда не делись, продолжая нести службу богу со странной головой, похожей не то на ослиную, не то на голову трубкозуба. Нечто среднее. Пусть не так величаво, как голова сокола, пусть... Ничего.
Ньярлатотеп здесь отлично устроился. Под личиной главного жреца храма, он наводил здесь свои порядки, приказывая их соблюдать всем, кто хотел прикоснуться к божественному сиянию Сета.
В его честь здесь устраивали пиры и жертвоприношения, в его честь здесь пели феллахи. Всё в его честь, и это кормило его, кормило и удовлетворяло его потребность в прихожанах. Он пожирал их энергию, чтобы однажды вернулся великий Черный Фараон, чье имя наводило ужас на всех людей.
В храме потемки, Сет не терпит яркого света. Пламя дрожало в масляных лампах, расставленных по разным углам, и дивные тени возвышались, изгибаясь на огромных колоннах. Здесь тихо, здесь никого не сейчас.
Никого, кроме одного.
Главный жрец Рафаам - он был единственной живой душой здесь. Сам Сет. С обманчивой улыбкой поклоняющийся сам себе и главенствующий над другими жрецами, он играл в свою игру. И сегодня он был единственным собеседником для пришедшего.
Высокий, статный, смуглый мужчина с темными глазами вышел вперед из пятна тьмы, показавшись на свету. Его улыбка дрожала в неярком свете, в танцующих тенях. Он прищуривал глаза, рассматривая гостя. Этот - не просто проходимец, который хочет стащить золотую тарелку из храма, о нет. Кое-кто посильнее. Кое-кто поинтереснее...
Он заводит руки за спину, вышагивая степенно и неторопливо и вместе с ним шагает его тень, извивающаяся за спиной. Он прекрасен на вид, он стал бы прекраснейшим из фараонов, но сейчас его роль не так значима. Всего лишь главный жрец, но и это не какая-то мелочь. Ярчайшие светила Египта советовались с ним, спрашивали его мнения. И он знает, что он - незаменим. Он мог бы стать советником фараона, если бы захотел, но нет. Советуются с ним тайно,боясь осуждения со стороны. Кто бы мог подумать, что фараон - тот, кто так верует в Хора, приходит с дарами на порог Сета. Ох уж эти люди.
Сет идет медленно, он на своей территории. Его черные глаза внимательно смотрят на гостя. И вот он останавливается буквально в десятке шагов и взмахивает руками, ранее соединенными за спиной, отчего ярче вспыхивают масляные лампы, пламя вздымается столбом и тут же меркнет, и в тенях видно очертания звериной головы с насмешливым оскалом.
Когда опускаются руки его, так же опускается и взвившиеся пламя.
Он никогда не упускает шанса покрасоваться.
- Здравствуй, дитя, - голос его звучит мягко и обволакивающе, ласкает слух, словно мягкой кистью, ведомой по ушной раковине, - Что ты ищешь здесь?
Он спрашивает и смотрит. В его темных глазах - бездна. В руках его тоже бездна. Он держит её, словно послушного щенка на привязи. Он силен, это ощущается в воздухе. И может, даже сильнее, чем могло бы показаться на вид. Энергетика его умопомрачительна. Она сшибает с ног, заставляет все конечности дрожать.
- Не стой на пороге, проходи. Вкусишь ли кунафы и сладкого хушафа? - он развернулся спиной, направляясь в сторону алтаря, где лежали дары Сету. Благовония, статуетки, ароматические масла и, конечно, еда. Сладкий лукум, кунафа, плов, мясо и хушаф в глиняных сосудах.
Он будет гостеприимным хозяином, а как же. Он ведь в своем доме.
Интересно, зачем же всё же прибыл этот посланник из другой религии? Сет уже успел немного изучить его, мазнув взглядом по его мыслям. Но не стал изучать цель визита. Пусть расскажет всё сам.
Отредактировано Edwin McLoughlin (2018-11-05 23:18:48)
Абаддон ждет бога. Нет, не того самого всесильного и любящего Отца, который низверг своих детей с небес и, не меняясь в лице, безразлично наблюдал за их падением в бездну, словно за ниспадающим воздушным танцем пожелтевших осенних листьев. Он ждет другого, чужого и вероломного, если верить людской молве, но падшему ангелу разрушения так недостает веры… Поэтому он стоит в темном сердце храма, ожидая земное воплощение бога хаоса, чтобы на личном опыте убедиться в его коварстве. Заявиться на порог святилища без приглашения, несомненно, не самый лучший способ завести дружбу с божеством, хуже него могла быть только идея, призвать Сета заклинанием, словно какого-то мелкого демона. Наглости и высокомерию заблудшего сына Яхве можно только позавидовать. Несуществующие завистники безмолвствуют, а ночной гость разочарованно щурится. Он ждал бога, а к нему пришел мальчишка.
Впрочем, демон очень скоро осознает свою ошибку. Рожденный в пламени маслянных ламп таинственный полумрак склонен льстить своему хозяину. Сумеречные тени смягчают его черты, скрадывают возраст точно так же, как совсем недавно скрывали его присутствие под каменным сводом. Он немногим старше самого нарушителя храмового спокойствия и достоин собственного портрета среди замысловатых фресок, укращающих стены святилища. Обыкновенно симпатичный смуглолицый юноша кажется невзрачным простолюдином в присутствии этого статного красавца. Он ниже ростом и шире молодого жреца в плечах, с крепким торсом, полными губами и глазами черными, как плодородные земли Египта, с тихим любопытством наблюдающими за приближением мужчины. Ангел чувствует спиной изучающий взгляд идола и с трудом преодолевает желание обернуться. Он знает, что не должен этого делать.
Человек останавливается в стороне, картинно взмахивая руками, и взвившееся столбом пламя отражается в широко открытых темных глазах огоньком ликования. У него получилось. Сет пришел. Не смог проигнорировать оскорбительное вторжение или же страдает от той же неутолимой жажды, что и его любознательный гость? Какая теперь разница?! Когда смертоносное божество уже здесь, Абаддон готов простить ему даже излишний драматизм, присущий всем высшим существам. Разве он сам не являлся смертным из самых глубин преисподней в клубах черного дыма? Не ему судить Сета, хотя от инстинктов так просто не избавиться. Как ни старается юноша поймать божественный взгляд, измерив чужую праведность на христианских весах добродетели и справедливости, ему это не удается. Сет умело ускользает от проницательного взгляда демона разрушений, укрываясь за дрожащей в тусклом свете улыбкой.
В застоявшемся душном воздухе храма на него пахнуло ледяным дыханием бездны, лениво скользнувшим вдоль позвоночника к смоляным кудрям, из-под которых на ее немой зов с готовностью откликнулось безумие, распирая и царапая стенки черепа изнутри. Что есть безумие как не отсутствие ума? Вот уж действительно, чего в бездне нет, того нет: ни ума, ни света, ни звука, ни жизни, ни смерти, ни времени… В ней нет ничего и вместе с тем, этого ничего слишком много. Больше чем нужно, чтобы сломить слабую волю, лишить разума, стереть сознание в пыль небытия, развеяв по бесконечности одним застывшим мгновением. Истинный хаос во всем своем непостижимом величии, еще одна причина искать знакомства с Сетом. Кто сможет понять ангела бездны лучше бога хаоса?
“Дитя” скептично хмыкает, не решаясь, однако, испытывать судьбу и тыкать мужчину прямым горделивым профилем в свой почтительный возраст. Почтительный по человеческим меркам и, очевидно, смешной для бога войны и смерти, а потому Абаддон проглатывает это обращение и смиренно склоняет голову.
-Приветствую, о, мудрейший! Я пришел выразить свое почтение великому Сету, - горящий любопытством взгляд исподлобья изучает собеседника, вместо того, чтобы благочестиво впериться в каменный пол. Если бог хочет поиграть с ним, ангел с удовольствием составит ему компанию, времени у них - дерзкая улыбка на губах юноши вспыхивает ярче - целая бездна.
Демон и бровью не ведет на откровенное издевательство в вежливых речах Сета, он и впрямь забрался слишком далеко вглубь храма. Такого было его намерение.
-Благодарю за гостеприимство, надеюсь, я не слишком потревожил вас в столь поздний час, - молодой человек улыбается, без тени смущения принимая приглашение и следуя за мужчиной к алтарю, по пути оставляя факел в одном из пустующих медных держателей. Он не большой поклонник восточных лакомств. Их излишняя сладость забивает рецепторы, безжалостно убивая настоящий вкус тех или иных блюд, чего не скажешь о пряностях, которые напротив, лишь подчеркивают его богатую природу. Подобно ярким бликам и размытым теням, они придают блюду глубину, оттенок и объем. Есть пока не хочется, но еще меньше хочется оскорблять радушного хозяина отказом. Похоже, он настроен благосклонно, но что можно сказать о благосклонности самого Сета? Остается только надеяться, что среди подношений найдется кувшин освежающего фруктового вина, легкий хмель придется только кстати.
-Я бы хотел попросить вас рассказать о Сете. Сами понимаете, люди всякое болтают, - он намеренно понижает голос, подчеркивая красочность слухов, гуляющих в народе о боге хаоса, - Но мне бы хотелось узнать историю, так сказать, из первых рук, - скромный просящий взгляд из-под ресниц, скрывающих лукавый блеск ангельских глаз, и кроткая улыбка.
Абаддон благодарно кивает, принимая угощение из чужих рук и спешно сует в рот первый попавшийся кусочек, предоставляя благоговейную храмовую тишину в распоряжение собеседника.
Отредактировано Richard Livingstone (2019-01-18 11:01:36)
