В распахнутую настежь дверь солнце заглядывало с трудом. Мешали высокая крыша над крыльцом, вздымающиеся к облакам величавые великаны-деревья и внушительная кошачья туша. Баюн, примостившись на единственном опаляемом солнечными лучами пятачке, степенно вылизывал переднюю лапу и с не меньшей грацией лесного царя возил ею по морде и за ушами. Продолжалось это почти минут двадцать и вызывало определённые опасения. Яга, уставив подбородок на ладонь, поглядывала на зверя со смесью умиления и раздражения, в то время как пушистый гость всё видел, но виду не подавал.

— Это ж каких гостей ты так старательно намываешь, горе моё? — не выдержала ведьма, сжав пальцами переносицу и качая головой. Вещий кот хранил молчание, наполняя комнату лишь размеренным мурчанием. Вещий кот никогда не ошибается, и уходит ровно за час до появления Кощея, не желая светить широкой мордой перед его взглядом. А Яге остаётся лишь гадать да ворчать себе под нос, прибираясь в избе, выгоняя пыль и тоску заговорённым берёзовым веником из дома. Шуршат тихо гибкие ветви по бревенчатому полу, а ведьма сидит на лавке, не отрывая взгляда, подталкивает мыслью пляшущий в воздухе веник ближе к порогу. Стало ещё чище, чем было, запах трав вновь наполнил пространство, когда Яга из вечно полыхающей сердца-печи доставала чугунок с горячей водой, засыпала туда сборы весенние и летние, словно пыталась отвратить грядущее.

Но вещий кот не ошибается. Чужое присутствие Яга замечает по дрожи на водной глади, по лёгкому стуку глиняной посуды на полках: это ворочается сама избушка. Глубоко в мягкую землю утоплены чудовищные когтистые лапы, не знающие усталости, и волшебный дом сквозь почву чувствует тлетворную ауру гостя. Яга вздыхает и выходит на крыльцо, кладёт ладонь на тёплое, чуть пульсирующее от силы бревно и успокаивающим жестом поглаживает неровную древесину.

Ведьма чует вопросы. Они виснут вокруг головы Кощея сотней стрел, готовые впиться по первому движению крепко сжатых, бледных губ чародея; вид у него до того загадочный, до того плавно и торжественно он движется, что мысленно Яга к каждой стреле-вопросу добавляет по топору. Сжимает пальцами кисть, разминая суставы: чует ведьмино сердце, что сейчас дотошный колдун начнёт выматывать ей душу. Иначе зачем приходить? Не чаи же распивать с плюшками. Впрочем, это тоже дело хитрое — и из печной трубы кокетливо поднимается завиток дыма.

— Коли так, заходи, — здоровья да доброго дня желать всесильному и всевластному она не стала, не видя смысла долго расшаркиваться. И без того друг друга знают неплохо. — Навестить али по делу?